Брайант остановился у дома, стоявшего в ряду таких же таунхаусов. Окна на нижнем этаже были плотно занавешены зелеными шторами, а окно на втором закрывала фанера.
– Ты уверен, что это здесь? – спросил он у Доусона. Дом выглядел заброшенным.
– Номер двадцать три, – подтвердил его напарник.
Брайант вылез из машины и практически услышал шелест тюлевых занавесок, которые раздвигали любопытные обитатели соседних домов. Сержант осмотрелся. Перед домами не было палисадников, так что их верхние окна смотрели прямо друг на друга через узкую дорогу.
Детектив подошел к двери и постучал. Он услышал, как женский голос крикнул что-то по-польски.
– Боже мой, ты только полюбуйся на это! – сказал Доусон, приглядываясь к двери. Несмотря на то что она была свежевыкрашенной, на ней все еще можно было разглядеть царапины. Новая краска просто заполнила их.
Брайант насчитал семь богохульств и ругательств, выцарапанных на дереве.
Дверь открылась, и на пороге появилась худенькая женщина с ребенком на руках, похожая на мышку и одетая в застиранный спортивный костюм.
– Миссис Ковальски? – уточнил Кевин.
Женщина кивнула, но не освободила проход, продолжая похлопывать младенца по голенькой спинке.
В нос им ударили ароматы грязных подгузников.
– А вы кто? – с подозрением спросила хозяйка.
Доусон представил их обоих, и в это время младенец громко и с удовольствием срыгнул, после чего немедленно заплакал.
– Мы можем войти? – спросил Брайант, чтобы заставить полячку поскорее закрыть дверь. Иначе ребенок умрет от холода.
Женщина отошла на шаг, и им навстречу заковылял еще один малыш, только что начавший ходить. Он врезался в коленку матери, упал на пол и зарыдал. Хозяйка дома подняла его на ноги, ухватив за кисть своей свободной рукой. Брайант решил, что этому ребенку от силы года полтора.
– Niech to szlag[37], – выдохнула женщина, оттаскивая его от двери.
Малыш прекратил рыдать и отправился в глубь дома, наступив по дороге на пеленку. Среди кубиков, книжек и мягких игрушек, покрывавших пол, выделялся ярко-зеленый горшок.
Тут раздался еще один крик, и Брайант обнаружил, что в комнате есть второй грудной младенец, близнец первого, – он лежал в колыбели возле дивана.
Женщина положила младенца № 1 на диван, потом туда же из колыбели вытащила младенца № 2, после чего переместила младенца № 1 в колыбель, а младенца № 2 – к себе на колени и, приподняв свою кофту, дала ему грудь.