– Ну вот, – издевательски проскрипел палач. – Копать ямы ты сможешь, а хорошо стрелять – никогда! – И, повернувшись спиной, крикнул кому-то: – Обработайте ему руку, без наркоза…
Что было потом, заложник уже не помнил, от болевого шока он потерял сознание. Сколько был в забытьи – тоже не знал. Несколько дней его не трогали и даже чуть-чуть получше кормили, хотя, как и раньше, – только раз в сутки… Затем дали легкое, в общем-то пустяшное занятие – пасти овец и коз. Крадче от хозяев ему иногда удавалось подоить коз и побаловать себя молоком. Это было великое наслаждение, достойное Бога. Но вскоре продолжились прежние мучения с рабской, самой тяжелой и грязной работой.
Однажды вместе с большим отрядом моджахедов он неожиданно попал под авиаудар американской авиации. Это был ад, сошедший с небес на землю. Для многих бандитов тот день оказался последним. Когда загрохотали взрывы и земля болью вздыбилась из глубоких воронок-ран, Мохаммед бросился в какую-то неглубокую, от смерти не спрячешься, канаву. Но ему повезло. Рядом, на краю его рытвины живым бруствером упал один из бандитов, заслонив пленника собственным телом. Мохаммед лежал ничком, закрыв голову руками, и только слышал, как над ним проносился веер осколков. Когда все стихло, он приподнялся и взглянул на боевика. Аллах всемогущий! Перед ним лежал тот самый ублюдок полевой командир, который несколько недель назад отстрелил ему указательный палец! Он был жив, тяжело и прерывисто дышал. Его грудь, живот, ноги и лицо были густо залиты кровью. Чуть приоткрыв уже набухавшие смертью веки, он взглянул на Мохаммеда и узнал его…
Не понимая, что делает, пленник выскочил из своего укрытия и… заорал что есть сил, призывая на помощь. Но те, кто остался жив – раненые и контуженые бандиты, оглушенные неожиданным авианалетом, – только стонали в ответ. Тогда Мохаммед взвалил бандита на спину и по завалам домов, через огонь и дым пожара, потащил его из разрушенного квартала. Вскоре он почувствовал, что ему стало легче. Оглянувшись, он увидел, что нести тяжелую ношу помогает пожилой бандит, подхвативший за ноги своего командира. Мохаммед узнал его: это был Реза, он служил в полевом медпункте и, выполняя приказ, перевязывал на изуродованной правой руке рану на месте отстреленного указательного пальца.
– Иди направо! – крикнул он. – Там больница…
Мохаммед послушался, и метров через сто пятьдесят увидел что-то похожее на аптеку или кабинет частнопрактикующего врача. Выбив пинком дверь, Реза ворвался в чистую, с белым кафелем и стеклянными шкафами комнату.