К настоящему моменту Антонина с Велизарием прошли почти полный курс регенерации. Могу сказать, что они оба, помолодев, составляют на загляденье гармоничную пару. Русоволосая белокожая Антонина, высокая и статная, отлично смотрится рядом со своим крепким плечистым супругом, голову которого теперь окружает пусть не длинный, но достаточно пышный ежик каштановых волос. К появлению растительности на своей до того лысой как колено голове великий полководец отнесся с благоговением, и теперь то и дело запускает в них ладонь, млея от счастья.
Самое удивительное в Антонине – это ее глаза-хамелеоны, которые в зависимости от освещения и настроения своей хозяйки с легкостью меняют свой цвет от серого до зеленовато-карего. Но в основном в них живет сейчас изумрудная лучистость, выдающая пока еще не притупленную эйфорию от чудесного преображения.
Несколько дней назад, когда мы все еще находились в заброшенном городе мира Содома, Антонина, уже насмотревшись в зеркало, собиралась уходить, в комнату вошла Феодора – та самая, что одной из первых присоединилась к нашему отряду еще там, в нижнем мире ссыльных античных богов. Теперь Феодора носила короткую стрижку из нашего мира (сама ее стригла), стильный белый английский костюм с контейнеровоза и являлась женой младшего сержанта Равиля Шамсутдинова, больше известного по позывному «Бек», который души не чаял в своей половине. Не то чтобы она была моей закадычной подругой, но иногда она приходила ко мне и мы болтали с ней по душам о том о сем. Правда, в последнее время из-за суеты видеться нам приходилось нечасто.
Словом, получилось так, что эти две женщины буквально столкнулись в дверях нос к носу. Феодора открыла было рот, чтобы извиниться и посторониться, но тут Антонина громко вскрикнула и, побледнев, уставилась нее. Феодора изрядно растерялась от такой реакции на свою персону и теперь тоже стояла, хлопая глазами и пребывая в полном недоумении.
Тем временем Антонина протянула к ней руку и срывающимся шепотом, еле двигая непослушными губами, произнесла на латыни:
– Феодора?! Ты?
Та переступила с ноги на ногу и, кинув на меня, тоже ничего не понимающую, быстрый взгляд, ответила на том же языке:
– Ну да, меня зовут Феодора. Скажи, а мы разве с тобой знакомы, что ты с таким удивлением смотришь на меня?
Тут Антонина бросилась к ней на шею и зарыдала.
– О, Феодора! – причитала она, то тряся, то обнимая совершенно обалдевшую женщину, – Ты жива! Ты жива! Как же так, Феодора? О, моя милая подруга, они и тебя тоже воскресили! Какое счастье, что я встретила тебя в этом волшебном месте, где случаются чудеса!