— Стой! — выкрикнул Пиротэн, бросившись ко мне.
Кинжал, с глухим стуком металла об устланный листвой камень, упал на тропу, и меня буквально отбросило в сторону волной освежающего ветра.
Саламандр навис надо мной, всматриваясь в глаза, будто искал в них ответ на вопрос — монстр я или пока нет.
— Фидэлика, как ты? — спросила Пармия, оттолкнув его и подав мне руку.
— Будто от тяжести вековой гнили избавилась, — честно ответила я. — Так спокойно и легко на душе.
Рана на плече мгновенно затянулась, хотя я не прилагала ни малейших усилий для исцеления.
— А где Раникэ? — напряжённо вопросил Пиротэн.
Рани исчезла, и теперь я её не чувствовала. Моя только обретённая паракоши будто растворилась в воздухе, не оставив и следа.
— Посмотрите, — позвал нас саламандр.
Он сидел на корточках и что-то рассматривал. Мы с Пармией подошли и наклонились к кинжалу. Лезвие было в моей крови, на него налипли мелкие травинки и каменная крошка, но ничего особенного я не увидела.
— Неужели не видите? Камень! Он изменил цвет, — указал Пиротэн на венчающий рукоять камушек размером с ноготь. — Раньше он был прозрачным, когда я воткнул его в плечо, Фидэлики, стал золотисто-красным, а теперь чёрный с белой полосой.
— Раникэ, — прошептала Пармия. — Это цвет её кошки.
— Ну что, довольна? — схватив кинжал и порывисто выпрямившись спросил саламандр, гневно глядя на меня. — Мало того, что выпустила на свободу древнейшее зло, так ещё и возиться с тобой теперь приходится. Сопливая, слабая девчонка! Только и ждёшь, чтобы за тебя решили все проблемы и исправили твои промахи.
Я ошарашено смотрела на бакалавра, не зная — оправдываться или злиться.
— Чего смотришь? Опять заплачешь и побежишь к папочке, чтобы он всё исправил? — продолжал наступать саламандр, держа кинжал наготове.
— Ты что несёшь? Успокойся! — попыталась одёрнуть его Пармия.
— Ну вот, опять. За тебя заступаются и жалеют, — брезгливо сплюнул бакалавр.
— Да как вы смеете! — воскликнула я, сжав кулаки. — Я делаю всё, что в моих силах, чтобы не позволить прародительнице вырваться, я двое суток не ела и не спала, и я не знаю, что сейчас сделаю, если вы не извинитесь!
— Прости, девочка. Мне нужно было проверить свою догадку. И я, конечно же, не думаю о тебе так. Ты отважная и сильная, — резко подобрев ответил Пиротэн. — Но у нас большая проблема.
Я же разжала кулаки и посмотрела на свои ладони. Он были в полном порядке, если не брать в расчёт, что давно нуждались в воде и мыле.
— Когти, их нет. Я разозлилась, а когтей и огня нет, — прошептала я.
— В этом и заключается проблема, ты и сдерживающий артефакт здесь, а Раникэ и прародительница пропали, — вздохнул саламандр.