— Лейша, — неуверенно спросила Сьюзан, — что теперь будет?
— Кроме борьбы внутри "Самплис"? Мы подадим заявку на патент от имени Уолкота. Вообще—то я уже начала эту работу, чтобы никто нас не опередил. Потом, после того как Уолкот и Херлингер... Да, это тоже проблема.
— Какая проблема?
— Уолкот и Херлингер. Я подозреваю, что Херлингер проделал большую часть работы, а Уолкот не захочет делить с ним успех. Уолкот — этакий смирный драчун. Идет по жизни рассеянно, но стоит его разозлить, и он взвоет и пустит в ход зубы.
— Знаю я этот тип, — сказала Сьюзан. — Твой отец был совсем другим.
Сьюзан редко говорила о Роджере Кэмдене. Она взяла в руки тот самый череп, который недавно рассматривала Лейша.
— Знаешь что—нибудь о Джорджии О'Киффе?
— Художница девятнадцатого века?
— Двадцатого. Она много раз рисовала такие черепа. И пустыню. — Сьюзан вдруг уронила череп, он со стуком покатился по каменному полу. — Лейша, роди наконец ребенка, о котором вы с Кевином вечно говорите. Нет никакой гарантии, что у тебя никогда не наступит менопауза. Даже фаллопиевы трубы, которые, по—видимому, не стареют, не могут вырабатывать новые гаметы. Твоим яйцеклеткам сорок три года.
— Сьюзан, ты жалеешь...
— Нет, — резко произнесла Сьюзан. — У меня есть вы с Алисой. Биологические дочери не имели бы для меня большего значения. Но кто есть у тебя, Лейша? Кевин...
Лейша быстро сказала:
— У нас с Кевином все прекрасно.
Сьюзан взглянула на нее нежно, но скептически, и Лейше пришлось повторить:
— У нас все прекрасно, Сьюзан. Нам очень хорошо работается вместе. В конце концов, это самое главное.
Но Сьюзан продолжала смотреть с той же нежностью и сомнением. Бумаги Адама Уолкота чуть подрагивали в ее изуродованных артритом руках.
Дело "Симпсон против "Офшорного рыболовства" оказалось непростым. Клиент Лейши, Джеймс Симпсон, Неспящий—рыбак, обвинял конкурирующую фирму в намеренном нарушении схемы миграции рыбы в озере Мичиган посредством незаконного использования ретровирусов. Конкурирующая компания принадлежала Спящим. Дело требовало юридической интерпретации Акта Кантона—Фенвика. Лейша должна была явиться в суд к десяти утра, поэтому встречу в "Самплис" она попросила назначить на семь.
— Маловероятно, что кто—нибудь появится там в такую рань, — проворчал Уолкот, — в том числе и я.
Лейша пристально посмотрела в худое лицо на экране видеофона, дивясь неповоротливости и мелочности ума, которому предстояло переделать мир. Был ли Ньютон таким? А Эйнштейн? Каллингвуд? Пожалуй. Эйнштейн никак не мог запомнить название железнодорожной станции, возле которой жил; Каллингвуд, гений практического использования И—энергии, постоянно терял туфли и месяцами не менял простыни. Уолкот — типичный, хотя и редко встречающийся вид. Иногда Лейше казалось, что процесс интеллектуального созревания заключается в открытии того факта, что редкие и даже уникальные случаи — всего лишь члены изредка встречающихся рядов. Она позвонила в "Самплис" и настояла на встрече в семь утра.