— Может отличница?
— Тогда её пятёрки были фальшивыми. Потому что умные девочки не рожают слишком рано. А если рожают — то не оставляют своих детей. Отличница — это очень серьёзный синдром и он распространяется на всё. Отличница никогда не оставит своё дитя. Она справится на «отлично», так или иначе. Отцы проще бросают детей. Но и отцы у нас не могли быть антисоциальными элементами. Алкоголиками, или просто разгильдяями. Не рождаются от тех, кто бросает своих детей, такие, как мы. Генетика.
— Может, нас родили несчастные запутанные психопаты? С огромным потенциалом? Или мы, — Иван сделал «страшные» глаза и произнёс наигранно-зловещим громким шёпотом: — Продукт генетического эксперимента?!
— В это я скорее поверю, — грустно усмехнулась Елена.
— Да ну, ерунда! — Бросил Иван. — Мало ли прекрасных людей вышло из сирот.
— А много?
— То, что мы трое пересеклись — это случайность.
— Или хорошо смоделированная цепь событий, приведшая к такого рода закономерности, которую простые смертные склонны называть случайностью. Даже те самые простые смертные, которые верят, если не в Будду, так хотя бы в математика Чебышева? — подмигнула она Ивану.
— Что-то всё равно у меня как-то не получается правильно начать всё с начала. Ещё одна попытка?
— Валяй! — Согласилась Елена. — Но учти, я не простила тебя за то, что ты отказался любить убийцу. Тебе придётся очень постараться. Возможно, я очарую тебя ещё сильнее.
— Сильнее просто невозможно!
— О! Ты прогрессируешь, как ловелас. Но, поверь, возможно. Мы с тобой ни разу ещё не переспали. А это важная часть любви.
Иван слегка покраснел.
— Так вот, я очарую тебя ещё больше — и специально кого-нибудь убью. А там посмотрим!
— Не шути так.
— Господи, нельзя быть таким занудой! У тебя что? Какой-то специальный механизм встроен? Искусственная мутация? Миллионы людей смотрят комедийные детективы, где трупы в каждой серии — пачками! Читают так называемые иронические детективы, где автор, как правило милая женщина, щедро косит народ и в стожки скирдует — и ничего.
— Так это же всё несерьёзно. Это — воображение. Своего рода люфт для сброса агрессии.
— Не-а. Ты ошибаешься. Это как раз уже затёртость порога восприятия. — Елена вдруг замолчала. — Так ты полагаешь, что я действительно могу убить человека?
— Я видел, как ты оперировала Васильева.
Она вздохнула.
— Хорошо же ты стараешься, нечего сказать.
— Елена, я идиот! Третья попытка!
— Она же — последняя.
Иван вынул из вазочки, стоявшей на столике, слегка увядший цветочек, часть интерьера заведения, и протянул его Елене: