— Не слабо, не слабо, — уважительно заметил Сырцов. — И откуда такие бабки люди берут?
— Люди не берут, люди зарабатывают.
— Где же?
— В принципе я мог бы не отвечать на эти ваши вопросы. Но мне скрывать нечего, я даже горжусь своей работой. Я — главный программист-компьютерщик одного из самых крупных российских банков уже пятый год. Стартовая моя зарплата была три тысячи долларов в месяц, а сейчас уже шесть с половиной.
— Ничего, жить можно, — то ли позавидовал, то ли поиронизировал Сырцов. — Сначала, значит, копили, чтобы от братенника откупиться, а теперь на что? Мебель менять будете? Или ремонт европейского уровня?
Цеплял, цеплял Сырцов невозмутимого программиста, разозлить хотел. Но не поддавался Горелов-старший:
— Загородный дом строю.
— А брату на бедность не подкидываете?
— Он — не бедный.
— А какой он? — быстро спросил Сырцов.
— Полагаю, что вам лучше известно. Наверняка на него у вас дело заведено.
— Вы общаетесь с ним?
— Нерегулярно.
— Вы любите его?
— Обязан любить. Он — мой брат.
— Любовь — не обязанность.
— И обязанность тоже, — не согласился Всеволод Всеволодович. — Кстати, выпало из памяти ваше имя-отчество. Документы не предъявите?
Сырцов ждал, когда это произойдет. И вот произошло. В самом начале сырцовского разбега. Весьма извилист гражданин Горелов-старший. Была у него красная книжечка, была. Уходя из конторы, хитроумным способом сумел оставить ее при себе. А продлевал срок действия уже сам.
Горелов развернул удостоверение вроде бы лишь для того, чтобы освежить в памяти имя-отчество собеседника, и, не разглядывая, вернул.
— А могли бы просто спросить, — нежно сказал Сырцов.
— Не додумался. Так мы о чем?
— Мне бы хотелось встретиться с вашим братом.
— Чего проще. Езжайте к нему. Адрес, я думаю, вам известен.
— Нету его там. И соседи говорят, что уже недели две как не появлялся.
— Всезнающие соседи, — констатировал Горелов-старший. — Тогда, вероятнее всего, в отъезде он. По делам.
— А каковы его дела?
— Многотрудные.
— То есть?
— Требующие невероятных затрат сил, энергии и изобретательности.
— Рэкет или киднэппинг?
— Никита отошел от уголовных дел. — Нет, не завелся Всеволод Всеволодович. — Он теперь дистрибьютер одной солидной фирмы.
— Не «Наст» ли фирма называется?
— Что-то вроде этого. А может, и нет.
— Какие у вас отношения?
— Нормальные.
— Когда он был у вас в последний раз?
— Дней пятнадцать-двадцать тому назад. У вас все ко мне?
Долго терпел его Горелов-старший, неестественно долго. К чему бы это? И теперь последний — на прощание — вопросик:
— Вы не знаете, где мне искать бывшую жену Никиты?