Свет блестел на ее чернильных волосах, поднятых и уложенных в элегантную прическу, раздражавшую девушку своей неестественностью. Она никогда не была элегантной леди, не походила на Астрид, которая чувствовала себя как рыба в воде среди блестящих дам высшего света. Тем не менее сегодня Порция выглядела настоящей леди, в точности так, как должна выглядеть дочь герцога. Бабушка была бы довольна, по крайней мере этим.
Порция взяла флакончик духов Астрид и со вновь ожившей энергией приложила его за каждым ухом. Воспоминание о бабушке, беспомощно лежащей в постели совсем рядом, нуждающейся в надлежащей медицинской помощи, помощи, которую без денег не получишь, только усилили решимость девушки не отступать до конца и выйти замуж за Саймона.
Поставив флакончик на стол, она придирчиво осмотрела себя в зеркале. Волосы, конечно, блестели, но глаза… Они погасли. В них совсем не осталось света. Это были глаза женщины, которую уже ждала разинутая пасть рока.
У нее за спиной появилась Нэтти. Она одобрительно прошлась взглядом по своей госпоже.
– Вы чудесно выглядите. – Глаза служанки переместились на письмо. – Что, так и не откроете?
– Может быть, позже.
– Позже? – Нэтти опять посмотрела на Порцию. Гладкая кожа на ее лбу сморщилась от замешательства. – Но это же письмо от вашей матушки.
– Я знаю.
Порция встала, взяла шаль и аккуратно накрыла ею обнаженные плечи, уже думая о предстоящем вечере. Саймон ждал ее.
Она в последний раз бросила взгляд на письмо.
– Это подождет. Могу опоздать, а я не люблю пропускать вступление.
* * *
Хит наблюдал за Порцией со своего места в ложе. Она сидела спокойно, царственно, как королева, выглядела краше, чем когда-либо, и ни разу не взглянула в его сторону, хоть он и знал, что она увидела его, когда они только занимали места. Заметила еще до того, как огни погасли и зрительский гул стих. Тогда их взгляды встретились, в ее широко раскрытых глазах стояла тоска. И что-то еще. Нечто такое, что дало ему надежду.
Ее спутник-громила Оливер, возвышаясь над Порцией, не сводил с нее взгляда, будто она – какая-то экзотическая птица, которая может упорхнуть в любое мгновение. Терпеть это дольше было нельзя. Она была его дикой птицей. Он должен был ее преследовать и поймать. Но как это сделать, если она не позволяет ему приближаться к себе на пушечный выстрел? Вчера Хит заходил к ней. Дважды. Ее дворецкий с кислой физиономией оба раза не пустил его.
Хит вскочил с кресла и вышел из ложи по ковру, заглушавшему его быстрые шаги. Довольно! Он больше ни минуты не проведет без нее. Нужно немедленно объяснить Порции, почему он приехал за ней в город. Это стоило сделать еще на балу леди Гамильтон. И лучше всего, если план удастся осуществить в ближайшие тридцать секунд.