На карту было поставлено очень многое – прежде всего моя репутация, заслуженная годами. В моей юридической практике способность привлекать клиентов по рекомендации других юристов, судей и общественности зависела исключительно от моей репутации. Люди знали меня как бывшего президента Адвокатской коллегии штата Делавэр, бывшего первого заместителя главного прокурора штата, писателя, журналиста, лектора и автора трудов по искусству допроса и перекрестного допроса. Моя репутация была такова, что, хотя я и не принадлежу ни к одной из партий, председатель демократической партии попросил меня баллотироваться на пост губернатора, а 20 лет спустя об этом же просил председатель республиканской партии. Выставив себя сосунком, наивно верящим в рассказы известного лжеца, я мог бы сокрушить все, что построил.
Я мог бы оставить Галло лежать на Хестер-стрит. Но я тринадцать лет проработал членом комитета Верховного суда, расследующего нарушения адвокатской этики. Я помогал расследованию и оправданию в то время сенатора Джо Байдена по делу о сокрытии инцидента с плагиатом в юридической школе после его обращения в Адвокатскую коллегию штата Делавэр. Когда я занимался редактурой перед публикацией, мой опыт в юридической этике громко и ясно говорил мне, что, если Фрэнк обманул меня с Галло, общественность вправе это знать и не верить всему остальному, что сказал мне Фрэнк.
Однако я без колебаний верил Фрэнку. Как видно на той фотографии, которая была сделана, когда он признался мне в этом, я был от него в нескольких дюймах. Я видел его глаза. Я слышал, как он говорил. В конце концов, я не просто пригласил его на свидетельскую трибуну сегодня утром. На протяжении многих лет я испытывал Фрэнка на прочность высеченной в камне, описанной в книгах и снятой в кино историей о троих «итальянцах», «обстряпавших дело». Но Фрэнк крепко держал оба свои пистолета. А я знал свой предмет.
Мне и в голову не могло прийти, что за убийство Галло в окончательном варианте Фрэнк удостоится четырехкратной проверки.
Во-первых, это, разумеется, чудесная свидетельница, уважаемый редактор «Нью-Йорк таймс», однозначно опознавшая Фрэнка как единственного стрелка. Эта уважаемая журналистка любезно согласилась дать интервью на камеру «Пи-би-эс», хотя и не показывая лица и анонимно. Она опознала Ширана по предъявленной фотографии и заявила, что это «несомненно» тот человек, который убил Галло.
Во-вторых, главный следователь детектив Коффи, который заявил, что дело закрыто после прочтения моей статьи в журнале «Плейбой».