Затем Андерсен замолчал.
– И после этого девочек у вас забрали, – подсказал Эйк.
– Да, в конце концов так и случилось, – кивнул Вигго и поджал губы: казалось, слова не шли у него с языка. – Мне посоветовали забыть девочек, попробовать начать жизнь заново. В устах патронажной сестры это звучало так просто. Будто так все люди и поступают, если у них родятся не такие, как у всех, дети. Забудь, и всё, и живи дальше как ни в чём не бывало. А мы, мол, о них позаботимся.
Старик вытащил из кармана брюк большой матерчатый носовой платок и прочистил нос.
– Мне совсем не хотелось бросать моих девочек только из-за того, что они требовали больше ухода, чем другие дети, но она рассказала мне о небольшом интернате в Роскилле, где жили двадцать два слабоумных ребёнка, и только троих из них навещали. Остальные девятнадцать никогда не видели своих родителей, и этим она меня убедила в том, что поступать так – в порядке вещей.
– И тогда вы дали согласие на то, чтобы их забрали в Элиселунд, и оборвали с ними контакт? – уточнил Нордстрём.
– Да нет, это не сразу произошло, – продолжил оправдываться Вигго. – Я к ним съездил пару раз, но они так плакали, когда я уходил, что сотрудники интерната попросили меня больше не появляться у них. По их мнению, какая девочкам была польза от моих посещений, если их так расстраивало, что я снова уходил? Им потом очень трудно было девочек успокоить, и ещё там считали, что, если я буду продолжать их навещать, они будут скучать без меня всё больше. – Андерсен немного посидел молча, глядя прямо перед собой невидящим взором. – Конечно, я посылал им подарки на Рождество и ко дню рожденья, но оттуда мне никогда не писали. А когда девочки достигли возраста конфирмации, я послал денег. Я подумал, что, может быть, для них устроят скромный праздник, но не знаю, так ли это было. – Он глубоко вздохнул и покачал головой, как будто до сих пор и сам не мог понять, как это он мог послушаться советов персонала. – Человек, который тогда заведовал этим учреждением, советовал мне завести новую семью, а девочек и их покойную мать оставить в прошлом. Этот человек считал, что поддерживать с ними контакт, никому не приносивший радости, было бессмысленно. Через несколько лет я снова женился, и тогда я опять научился радоваться жизни.
– Значит, тогда вы в последний раз видели своих дочерей? – спросил Эйк.
Вигго Андерсен покачал головой:
– Со мной связались, когда произошёл несчастный случай. Они мне рассказали, что это сестрёнка, Лисе, взяла чайник с кипящей водой и уронила на Метте. Та сама-то мало что умела, у неё моторика была совсем плохо развита, и я ужасно переживал из-за того, что их и вообще подпустили близко к кипящей воде. В тот же вечер я туда поехал, но когда вошёл в палату, девочки меня уже не узнали. – Вигго так сжал зубы, что у него заходили желваки на скулах. – И с того вечера я их больше не видел.