. Темой своей подборки я сделала обсуждение того, как тролли применяют термин «мем», ссылаясь на их отношение к клипу Miracles дуэта Insane Clown Posse в стиле хоррор-кор, поджанра хип-хопа, выпущенному в 2011 г. В этом клипе рэперы Violent J и Shaggy 2 Dope, прославившиеся своими нарядами злых клоунов и мрачными, зачастую сверхжестокими текстами о каннибализме и некрофилии, славили чудо радуги, жирафов и домашних питомцев. Ругая научный истеблишмент, отрицающий существование чудес, Shaggy 2 Dope спрашивал: «А гребаные магнитики, как
они работают?»
{80} Для троллей этот клип стал настоящим праздником, особенно им понравился пассаж про магнитики, что было использовано мной как тематическое исследование по созданию мема в пространстве троллей.
Однако ко времени выхода в свет «Распространяющихся медиа…» (2013) я почувствовала неудовлетворение от собственного эссе, в частности меня беспокоил мой ненаучный подход к слову «тролль»{81}. В 2010 г., когда троллинг еще не вышел из андеграунда и соответствующий жаргон был в ходу лишь у людей, открыто называвших себя троллями, у меня не было необходимости давать определение термину. К 2013 г. ситуация изменилась. Как я подробно пишу в главе 8, упоминания троллей, однозначно свидетельствующие о появлении троллинга, вдруг замелькали повсюду, и стало чрезвычайно трудно отличить троллей, признававших себя таковыми, от обычных интернет-пользователей.
К началу 2012 г., когда я готовилась к защите диссертации, стало очевидно, что моя работа – это не исследование зарождающегося субкультурного феномена, а хроника целого цикла субкультурной жизни. Вероятно, это осложнило процесс написания работы, но зато подтвердило предиктивную и объяснительную силу моей теории переваривания культуры. Я в реальном времени наблюдала, как тролли то плелись в хвосте доминирующей культуры, то шли в ногу с ней, хотя бы для того, чтобы эксплуатировать ее и приспособить к своим целям. Да, мне пришлось переписывать раздел за разделом и долгими бессонными ночами переживать из-за того, что моя диссертация устареет раньше, чем я закончу ее, но это как раз и стало доказательством, в котором я нуждалась, – что тролли являются самыми странными из возможных канареек в самых неожиданных шахтах.
Через несколько месяцев после того, как я «вывалилась из шкафа», рассказав RIP-троллям, за которыми наблюдала, о своей научной работе, меня пригласили выступить в британской радиопрограмме, посвященной проблеме троллинга на мемориальных страницах в «Фейсбуке». В ожидании звонка от режиссера я открыла чат в «Фейсбуке». Один из троллей, которых я знала, – к тому моменту я была допущена в группу заметных фейсбучных троллей, многие из которых атаковали мемориальные страницы, – был в онлайне, и я завязала разговор.