Перевернутая карта палача (Демченко) - страница 76

— Отложим вопрос на два дня, — поморщился Монз. — Может статься, мы увидим, кто приманивал в Тосэн обедневших нобов, обещая по десять сомов золотом на семью.

— При чем тут золото? — Сэн вспыхнул, даже вскочил. — Вы слушали меня? Я говорю о нас с Элой!

— Два дня, ровно. Сегодня изволь помочь Улу разнести книги вот из этого списка людям, в нем же указанным. У тебя кружится голова, в глазах туман любви, а парень надрывается один за всех! Мне помогает, рыбку на обед ловит, полы трёт, с деревянной саблей прыгает до седьмого пота и затем ещё стирает рубаху, — надтреснутый голос Монза стал громок и задребезжал гневом. — Кто из вас чудовище, следует разобрать! Немедленно вымой посуду, Ула тебе не прислуга. Вечером покажи пацану саблю, покуда он не извелся. С толком покажи, с историей её. Всё понял? Или снова не слушал? Или здесь и нет тех, кого гордому нобу стоит слушать?

— Простите, — Сэн поклонился и сел, виновато моргая, будто лишь теперь очнулся.

— Простить его! — воинственно проскрипел Монз, продолжая взглядом выдавливать мелкие оконные стёклышки и не поворачивая головы к собеседнику. — Ула, накинь нарядный платок. Сегодня день отдыха, мы заслужили. Да! Мы идем гулять. У тебя сын — чудовище, а друг его конченый шалопай. За два месяца в Тосэне оболтусам не выпало свободного дня, чтобы показать матушке главные улицы. Мы без них осмотрим фонтан и откушаем сладких булочек. Сегодня на Первой площади день цветочной торговли, праздник. А эти пусть-ка попотеют.

Против ожиданий Ула, мама ни словечка не возразила и не стала охать. Чинно набросила платок и, отворотясь от стола с грязной посудой, покинула кухню.

Вымыть всё и расставить по местам удалось бы куда скорее без помощи Сэна, более похожей на зловредную помеху. Но Ул не сердился. В голове такое творилось… Пока он стрелял из лука, рисовал буквицы и тёрся у свёртка с саблей, как кот возле кошачьей мяты, мама разогнулась и обзавелась кружевным платком! У неё вроде и седины в волосах поубавилось. Или — кажется? Но спина-то уж точно распрямилась…

— Как же понимать? — недоумевал Ул, вытолкнув спотыкающегося Сэна в коридор и нагрузив двумя мешками книг. — Что я видел? Сколько маме лет, вот вопрос-то… Сорок семь. По меркам города она, вроде, не старая. Тетка Ана вон, в свои сорок сжила со свету двух мужей. Теперь вздыхает всякий раз, когда мимо идет рослый грузчик. Дядьке Монзу и на медный пескарик в долг не даёт, а прежде и счёта за ним не вела, я слышал от наёмных торговок. Сэн, я что, упустил так много важного?

— Монз привык к вам. Числит семьёй, но не в том смысле, — отмахнулся приятель, споткнулся и замер у стены, ожидая, пока Ул запрёт дверь. — Он устал быть один и боится, что скоро всё переменится к худшему. Праздник устраивает. Так я думаю.