Если бы я рассказал ему про нас с Крисом, семнадцать лет жизни в качестве хорошего сына рухнули бы сразу. Он бы никогда уже не посмотрел на меня как прежде. Как смотрит сейчас, пусть даже я предполагаемый убийца, обвиненный в приеме стероидов. Это он вполне может принять.
– Завтра анализ, – напоминает он мне.
Я теперь должен сдавать анализ на стероиды каждую неделю. А тем временем я продолжаю подавать, и мой фастбол не стал медленнее. Потому что я не врал и не мошенничал, я действительно усилился.
Это была папина идея. Он хотел, чтобы в предвыпускном классе я притормозил, не выдавал все, тогда в сезоне отбора я вызвал бы больший интерес. Так оно и вышло. Меня заметили люди вроде Джоша Лэнгли, но теперь, конечно, это выглядит подозрительно. Спасибо, папа. Ну, тут он хотя бы испытывает чувство вины.
Когда в прошлом месяце полиция собиралась показать мне неопубликованный пост «Про Это», я был готов прочесть про нас с Крисом. Саймона я едва знал, как-то беседовал с ним наедине пару раз. Но всегда, оказываясь рядом с ним, боялся, что он узнает мою тайну.
Прошлой весной на балу одиннадцатиклассников он напился до чертиков, и когда я натолкнулся на него в ванной, обхватил меня рукой и притянул к себе так близко, что у меня практически случилась паническая атака. Я был уверен, что Саймон – у которого, насколько я знаю, никогда не было девушки, – понял, что я гей, и делает ко мне заходы.
Я тогда так испугался, что уговорил Ванессу не приглашать его на вечеринку после бала. А Ванесса, которая никогда не упускает шанса кого-нибудь погнобить, с радостью это исполнила. Я никак не отреагировал, даже когда увидел, как Саймон полез на Кили с такой страстью, которую невозможно подделать.
Я не разрешал себе об этом думать с тех пор, как Саймон погиб, но получается, что во время нашего последнего с ним разговора я повел себя как подонок – потому что не мог сам себя принять таким, какой я есть. И что самое худшее, даже после всего случившегося не могу.
Вторник, 16 октября, 18.00
Когда я добираюсь до «Гленнз-дайнер», на полчаса опоздав на встречу с матерью, ее «Киа» стоит прямо перед входом. Очко в пользу ее новой улучшенной версии, думаю я. Я бы ни капли не удивился, если бы она вообще не появилась. Мне самому приходило в голову так сделать, и не раз. Но притворяться, что ее вообще нет на свете, уже не получалось так хорошо, как раньше.
Я паркую байк за несколько мест от ее машины, ощущая первые капли дождя на плечах, и вхожу в ресторан. Хостес смотрит на меня вежливо, но вопросительно.