— Молодец, Фитцмор, сам себя не похвалишь, никто не похвалит.
— Уж от тебя-то точно похвалы не дождешься, Морган!
И мы весьма злобно поглядели друг на друга.
— Ладно, я вижу, тебе намного лучше, — решила я, — скажи, а эльфы, когда злятся, тоже умеют извергать пламя?
— Не умеют, Фей. Впрочем, я уже и сам не понимаю, что они умеют, из-за тебя вся моя магия пошла кувырком.
— Ничего, все возвращается на свои места, — успокоила я, — нас обоих бьет током, когда ты до меня дотрагиваешься. Все путем. А в понедельник ты вернешься в колледж, и тебя встретит толпа поклонниц.
— Знаешь, Морган, я скучал по твоему юмору. Особенно в пещере у дракона.
— Да что ты! А мне Реджи показался отменным шутником. Зато твои родственники шуток совсем не понимают.
И я рассказала ему о моем бесславном путешествии в Королевство эльфов и о путешествии на Авалон. Ли бледнел, краснел, мрачнел и наконец изрек:
— Ох, Фей, ты же все испортила! Я тебе готовил такую экскурсию по Авалону! А ты! Кто тебе показывал остров?
— Что значит показывал, Ли? Никто не показывал. Два гвардейца, не спрашивая моего согласия, отвезли меня на остров и привели в школу. Финн и Лайм немного показали мне само здание. Я провела там три дня, а потом перенеслась в Версаль.
— Все равно, — пробурчал сердитый полуэльф.
— Ладно тебе, Ли. Скоро пасхальные каникулы, поедем вместе на Авалон и пройдем по всему острову.
— Да? — оживился Ли и тут же опять помрачнел. — Значит, Лайм? Хм…
Я съежилась под его пронзительным взглядом.
— А тебе, я вижу, больше нравятся брюнеты, Фей. Ричард, Лайм…
— Зато там, на Авалоне, по тебе сохнет целая толпа эльфиек и полуэльфиек, — съязвила я, — по тебе и по Кайрану. Сидят караулят, когда же вы вернетесь на остров. Упертые такие, только о вас и твердят.
— Больше меня никто нигде не ждет? — уточнил Ли.
— Ну как же! В понедельник в колледже на тебе повиснут еще Страттон, Николь и компания. Уж они-то расстараются, чтобы ты скорей выздоровел. А теперь тебе пора спать.
Я помогла ему добраться из кухни до спальни и уложила на кровать. Он был все еще очень слаб и передвигался с трудом.
— Спасибо, Фей, — произнес он, закрывая глаза.
И не успела я ответить «не за что», он уже спал.
Ли быстро шел на поправку. В воскресенье утром я сбегала домой, уведомила маменьку, что Ли болен и нуждается в моей помощи, переоделась и вернулась на Беркли-сквер. Проходя мимо Гермеса, Федекса и Ю-Пи-Эса, я показала им язык.
— Я нашла его, вы, ничтожества!
Ли возлежал на софе у себя в комнате и рассматривал свои раны. Он так обрадовался моему приходу, как будто меня не было три недели. Пока я бегала домой, он успел отдохнуть и теперь засыпал меня вопросами о колледже, о Кайране, о наших так называемых дополнительных занятиях.