«Посмотришь снаружи – кокетливый кукольный домик… А внутри сплошные драмы. Тарарам. – Амалия и сама не знала, почему сейчас вспомнила именно это слово, но оно ей понравилось, и мысленно она даже повторила его: – Та-ра-рам… тут и там… – Смешное слово потянуло за собой первую попавшуюся рифму. – И жаль их, и противно во все это впутываться».
И она вновь задумалась о своем – а именно о том, какую цель преследовала свекровь, услав ее из Петербурга.
«Ясно одно: сидя здесь, в глуши, я ничего не узнаю… Интересно, когда следующий поезд в столицу? Вероятно, Иван Николаевич знает точно – ведь ему сегодня придется ехать обратно…»
И, немного воспрянув духом при мысли о том, что она вскоре окажется дома, Амалия отправилась собирать свои вещи.
– Для меня было честью познакомиться с вами, Петр Александрович, – сказала Амалия князю, очаровательно улыбаясь. – К сожалению, я вспомнила, что завтра обещала быть в гостях, так что мне придется немедленно вернуться в Петербург.
И она повернулась к Митрохину, который складывал мелко исписанные листки:
– Иван Николаевич, вы не откажетесь сопровождать меня? Я скажу хозяевам, чтобы приготовили коляску.
Учитель покраснел и пробормотал, что, в общем, ему и самому надо на станцию, так что он не отказывается от чести сопровождать госпожу баронессу.
За дверью послышались шаги, и через мгновение на пороге возник недовольный Владимир. В одной руке он нес ружье, в другой – мертвую птицу, которая показалась Амалии похожей на сокола.
– Стрелял по воронам, а подстрелил только сарыча, – объяснил вошедший следом за братом Алексей, улыбаясь до ушей.
– Не только, я и несколько ворон уложил, – обиженно ответил Владимир. – Но нашел только этого дурака.
Он с размаху швырнул окровавленную птицу на стол. Амалию передернуло, она отступила на шаг назад.
– Не умеете стрелять, так не беритесь, – не удержавшись, сердито бросила она студенту.
Владимир посмотрел на нее с удивлением:
– Сударыня, это всего лишь сарыч…
«И он мог бы жить, если бы не вы и ваше дурацкое ружье», – в раздражении подумала Амалия. Глаз мертвой птицы, казалось, смотрел на нее, перья на груди были испачканы кровью, крылья бессильно повисли.
Вошедшая Наталья Дмитриевна увидела сарыча сразу же.
– Что это? – чужим, напряженно звенящим голосом спросила она.
Конфузясь, Владимир повторил историю о том, как он подстрелил несколько ворон, но на земле нашел только убитого сарыча.
– Госпожа баронесса меня отчитала, – добавил он с легкой иронией, поклонившись Амалии.
– Я уезжаю, Наталья Дмитриевна, – вмешалась молодая женщина. – Прикажите заложить коляску.