- Длинная история, долго рассказывать, - насупился Арапов, - к тому же скучная, - добавил он, вздохнув.
- Чай готов, - доложил Федор. - Покорнейше прошу к столу.
- А у меня для вас, Федор Федорович, что-то есть, - вдруг вспомнил Арапов и стал открывать свой продолговатый сундучок. В сундучке оказался искусно сделанный макет линейного корабля с мачтами, реями, парусами, с адмиральским вымпелом. Не макет, а загляденье.
- Что это? - заинтересовался Ушаков.
- "Рождество Христово". Не узнаете?
Ушаков взял в руки макет и стал рассматривать со всех сторон. В серых глазах засветился восторг.
- Узнаю!.. Как не узнать? Все сходно. Чудесная вещица!
- Матросы постарались. Не забывают вас, Федор Федорович. Офицеры, разумеется, тоже. Хотели подарок с нарочным послать, а тут узнали, что я еду, вот и попросили.
- Спасибо, братец, спасибо! Обрадовали старика.
- Чай остынет, - напомнил Федор.
- Хорошо, хорошо, сейчас сядем, - сказал ему Ушаков. - Только прежде отнеси подарок в мою комнату да смотри, чтобы аккуратно было.
- Уж как сумею, - проворчал слуга, недовольный излишним внушением. Он отнес подарок наверх и когда вернулся, сказал так, словно брал на себя главенство в доме: - Все. Теперь извольте садиться завтракать.
Расставив на столе приборы, Федор с простоватой откровенностью обратился к гостю:
- Может, ваше благородие, с мороза водочки пожелаете?
Арапов неопределенно пожал плечами, потом посмотрел на Ушакова, как бы спрашивая его разрешения. Ушаков, занятый чаем, не придал его взгляду значения. Федор не стал больше говорить. Он достал из шкафа зеленый штоф, рюмку и поставил все это перед гостем, рядом с его чайным прибором.
- Пейте, ваше благородие. Сколько душа примет, столько и выпейте. С холоду хорошо будет.
Его поведение не было похоже на поведение слуги. Он вел себя так, словно знал за собой право стоять с хозяином на одной доске. И было как-то странно, что сам адмирал относился к этому как к само собой разумеющемуся. Арапову вспомнились севастопольские анекдоты о панибратских отношениях Ушакова с прислугой - анекдоты, вызывавшие у многих усмешки. Говорили, будто его камердинер даже позволяет себе огрызаться на своего хозяина и Ушаков-де ему все прощает - Ушаков, перед которым трепетали даже старшие офицеры, Ушаков, считавший блюдение строгой дисциплины стержнем воинской службы. Арапов не верил анекдотам, но вот теперь выяснялось, что доля правды в них была.
- Выпейте, Александр Петрович, - поддержал слугу Ушаков. - Ежели Федор предлагает выпить, то надобно выпить. Он это знает.