Лорд Чард вернулся довольно скоро.
— Мене нужно переодеться, — бросил он дворецкому и стал подниматься по лестнице.
Мелинда успела заметить хмурое выражение его лица и поспешила проскользнуть в будуар. Она с нетерпением ожидала, когда маркиз пришлет за ней. Наконец, в дверь будуара постучал дворецкий.
— Его светлость желает вам, миледи, доброго утра и спрашивает, готова ли ваша светлость к отъезду, — сказал он.
— Да, я готова, — ответила Мелинда.
В сопровождении дворецкого девушка спустилась в холл. Маркиз был уже там.
— Доброе утро, Мелинда! Надеюсь, вы хорошо спали? — сказал он. Приветствие прозвучало буднично, но девушка с удовольствием отметила, что от хмурого настроения маркиза не осталось и следа.
Они вышли через парадную дверь и уселись в огромный открытый автомобиль. Маркиз включил зажигание и путешествие началось.
Когда Лондон остался позади, маркиз посмотрел на Мелинду и спросил:
— Почему вы все время молчите?
— Потому что сама терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем, — ответила она.
— Вы любите водить машину?
— Люблю, но такую огромную мне водить не приходилось. Боюсь, мне с ней не справиться.
— А что еще вы любите? — поинтересовался маркиз. — Или, быть может… кого?
— Я люблю деревню, — ответила девушка, игнорируя вторую часть вопроса. — Мне кажется, я не смогла бы в долго жить в городе.
— Вы полны неожиданностей, Мелинда, — улыбнулся маркиз.
Девушка промолчала. Через некоторое время они остановились возле дорожной гостиницы, выкрашенной в белую и черную полосу, подобно старинным почтовым станциям.
— Необходимо подкрепиться, — сказал маркиз. — Вы — как хотите, а я зверски голоден.
Интерьер крохотного ресторанчика при гостинице оказался под стать ее внешнему виду. Они плотно перекусили, причем маркиз поглотил несметное количество еды.
Когда они вновь тронулись в путь, он сказал:
— Я не завтракал дома. Не хотелось садиться за стол с этим занудой, моим дядюшкой, и его напыщенными глупцами-сыночками.
— Я смотрю, вы не жалуете своих родственников, — заметила Мелинда.
— Терпеть их не могу, — с готовностью отозвался маркиз. — А вы своих родственников любите?
— Нет. Мои родственники совершенно невыносимы.
Они оба рассмеялись своему единству в отношении к родне.
— Джервес говорит, что я плохо обращаюсь с вами, Мелинда, — неожиданно сменил тему маркиз. — Вы простите меня?
— Конечно, — ответила девушка. — Я ведь понимаю, что все это время вы были в состоянии сильного напряжения.
— Не следует прощать того, кто дурно обращается с такими очаровательными девушками, как вы.
Этот комплимент прозвучал как-то неуместно.