— А когда ты впервые испытала на себе жестокость судьбы? — спрашивал Льюис. — Когда от тебя ушел первый муж?
— Бог мой, нет! Тогда я испытала облегчение. Представь, абстрактная живопись день и ночь, день и ночь… Вот когда ушел Фрэнк, тогда — да, тогда я чувствовала себя, как больное животное.
— Кто такой Фрэнк? Второй муж?
— Да, второй. Ничего особенного, но он был всегда таким веселым, заботливым, жизнерадостным…
— И он бросил тебя?
— Им увлеклась Лола Кревет.
Льюис вопросительно поднял брови.
— Ты разве не слышал об актрисе по имени Лола Кревет?
Он неопределенно повел рукой. Несмотря на свое раздражение, я сделала вид, что все в порядке.
— Короче говоря, Фрэнк был польщен ее вниманием, воспарил на небеса и ушел от меня, чтобы жениться на ней. Тогда мне казалось, я никогда не приду в себя. Больше года. Тебя это удивляет?
— Нет. А что с ним стало?
— Через два года Лола увлеклась кем-то еще и бросила его. После нескольких неудач он спился. Конец истории.
Мы замолчали. Потом Льюис слабо застонал и попытался подняться с кресла.
— Что случилось? — встревоженно спросила я.
— Болит, — сказал он. — Мне кажется, я никогда не смогу ходить.
На секунду я представила себе, что он станет инвалидом, и я проведу подле него остаток своих дней… Странно, но эта мысль не показалась абсурдной или неприятной. Возможно, я достигла достаточной зрелости, чтобы принять на себя такую обузу. До сих пор, по крайней мере, я неплохо справлялась.
— Что ж, оставайся здесь, — весело сказала я, — а когда у тебя выпадут зубы, я буду варить тебе овсянку.
— Почему у меня должны выпасть зубы?
— Мне казалось, что именно это происходит, когда человек слишком долго остается в горизонтальном положении. Конечно, здесь есть нечто парадоксальное. По идее, согласно закону притяжения, они должны выпадать как раз в вертикальном положении… Но нет.
Он взглянул на меня искоса, почти как Пол, только дружелюбнее.
— В тебе что-то есть, — сказал он. — Знаешь, я бы никогда тебя не бросил.
Затем Льюис закрыл глаза, попросил почитать стихи, и я отправилась в библиотеку подобрать что-нибудь подходящее. Это был еще один наш ритуал. Ровным, низким голосом, чтобы излишне не утомлять его, я читала строки из «Оды Уолту Уитмену» Гарсии Лорки:
«На небесах есть берега, где жизни избегают
Те люди, души и тела, что на рассвете
уж не смеют
Родиться вновь».