Развалившись напротив на кухонном диванчике, Серега, по-братски глядя на Глеба, сосредоточенно пускал могучие струи табачного дыма. Маринка за столом тюкала ножом помидоры для салата. И, время от времени вскидывала густые ресницы, улыбалась гостю ласково, по-домашнему.
— Ловко у тебя получается, Глебушка, — заметила она. — С таким мужем никакая баба горя знать не будет.
Глеб криво усмехнулся.
— Да уж… От счастья просто не наревется…
— С Иркой-то у тебя как? — спросил Серега.
Глеб равнодушно пожал плечами.
— А никак. Кончилось лето, увяли тополя…
Хозяйка выразительно покосилась на мужа.
— Ничего, Глеб, — веско сказала она. — Такой парень, как ты, долго в женихах не засидится… — И, лукаво усмехнувшись, добавила: — Если бы не мои оглоеды, сама бы за тебя выскочила, ха-ха!
— Но-но! — дружелюбно пригрозил хозяин. — Отставить разговорчики.
Чувствуя все полнее разливающееся в груди долгожданное душевное тепло, Глеб с улыбкой сказал:
— Ох, братцы, люблю же я вас… Слов нет, как люблю! — И, сделав последний защип, подбросил на ладони пухлый пельмень и поставил его в парадный строй вместе с остальными. — Все хозяйка. Принимай работу!
Пока Маринка с Танюшкой накрывали на стол, друзья вышли покурить на лестничную площадку. Усевшись на корточки возле морозного окна, разукрашенного диковинными цветами и хвостатыми птицами, Серега глубоко затянулся и негромко спросил:
— Степанычу-то звонил?
Сунув в карманы руки, по-блатному закусив в зубах дымящуюся сигарету, Глеб задумчиво глядел вдаль, где шумно возились на детской площадке раздухарившиеся ребятишки.
— Не успел… — глухо отозвался он. — Три часа, как приехал… — И, тоже опустившись на корточки у холодной стены, спросил:
— Ты-то сам как? Чем промышляешь?
Серега, оттопырив губу, напустил на себя солидную важность.
— Э, брат… Я теперь частный детектив. — Глеб удивленно повел бровью. — Крутая работа, как в том кино, — криво усмехнулся Серега. — Все в замочные скважины заглядывают ха-ха… Такого, блин, насмотрелся… — И он смачно сплюнул на пол. — Все лучше, чем болтаться без работы, как рукав в проруби.
— Платят-то хоть ничего? — осведомился Глеб.
— Нормалек. На жизнь хватает. Машину вот брать собираюсь. Надо приучать своих к буржуйской жизни… — И в последний раз затянувшись, Серега опустил в пустую жестянку из-под пива догоревший окурок. — Да, старик. Знатную там наверху кашу заварили. Который год лопаем — блевать хочется…
— Раньше что ли жирнее было? — презрительно усмехнулся Глеб, с отвращением вспоминая минувшие годы.
— Это точно… — угрюмо кивнул Серега. — Всю Россию юзом повело… Выть хочется, что со страной сделали…