На этом закончу. Там у меня подробностей еще на три страницы. Все это я к тому описываю, чтоб был понятен наш ужас, когда мы застали в доме картину полного разрушения. Уют был повержен в прах. Все было перевернуто вверх дном. В первый момент нас волновала не столько причина беспорядка, сколько необходимость приводить все это в порядок — как мы найдем для каждой вещи свое обжитое гнездо?
— Может быть, хозяева приехали и начали делать уборку? — обнародовала я первую пришедшую в голову мысль.
— Они только люди, а здесь работал смерч…
— Или цунами, — поддакнула Галка.
— Тогда это грабители, — подвела черту Алиса. — Надо посмотреть, что здесь отсутствует.
— По-моему, здесь все присутствует. Когда здесь был порядок, вещей было значительно меньше.
— Да… Если бы разгромили универсам, как поймешь, похитили ли воры пачку стирального порошка и зеленого горошка?.. О господи.
— Ладно, приступим.
Вот здесь и пригодилась моя диктофонная запись. Мы стали поднимать вещи с пола и в соответствии с моим голосом — диктофон как включили, так он и работал до трех ночи — водворяли вещи на место. Как ни странно, поломанных и испорченных вещей было мало.
— Лампу разбили, стеклянную.
— Это мы склеим. Купим клей и склеим.
— Ты говоришь, — спросила Галка, — было две бутылки с коньяком? Сейчас ни одной.
— Странная идея — грабить дом из-за выпивки.
— А может, все это вылазка шпионов иностранного государства?
— Нету здесь никакой вылазки. Все ящики с мыслями в порядке.
— Наше счастье, что рукописи не тронули. А то бы мы до скончания века подбирали страничку к страничке. Идеи гениального японца никому не нужны. Факт налицо.
— Такамицу очень хороший физик, — вступилась Алиса за своего друга.
— Очень за него рада. И за физику тоже.
Особенно трудно было очищать ковер от земли, которая высыпалась из цветочных горшков. Сухая земля пудрой припорошила журналы и книги, ни отчистить, ни отмыть.
— Странно, а кухню не тронули, — радовалась Галка.
— Девки, а не приходит вам в голову, что весь этот погром связан не с отсутствующими хозяевами, а с нами, то есть с трупом в особняке?
Девы мои так и сели, тупо меня разглядывая. Потом Алиса прямо взорвалась:
— Какая, к чертовой матери, может здесь быть связь?
Галка была сообразительней, а потому с воплем: «Паспорт! Деньги!» — бросилась к кладовке, где обреталось наше барахло.
— Паспорт был у меня с собой, — успела крикнуть я на бегу.
— Сколько раз тебе говорить, не носи с собой паспорт, — привычно начала Алиса и осеклась, оглядывая кладовку. Это крохотное помещение напоминало вывернутый наизнанку желудок. Здесь валялись вещи, о присутствии которых мы даже не подозревали. Перечислять их не имеет смысла. Надо просто взять энциклопедию домашнего хозяйства и называть все подряд. Единственно, чего там не было, так это варенья. Если наши тряпки еще полить клубничным, ежевичным или вишневым, то нам в Париже уже делать было бы нечего. Голой на улицу не выйдешь.