Но Ори замечала хорошее в каждом пыльном сером углу. Яркая кружка посреди подноса с отвратительной едой в тюрьме, где предстоит провести всю молодость, означала для нее удачный день. Она во всем находила счастье, и симпатичная красная кружка была способна превратить молочную бурду в божественный нектар.
Ори допила молоко. Вся столовая не сводила с нее глаз.
– Вкусно! – вздохнула она.
И после этого красная кружка стала желанной гостьей на любом подносе. Каждой девочке хотелось, чтобы она попала именно к ней, неважно с чем – с молоком, соком, да хоть с водой из-под крана. Иногда из-за нее вспыхивали ссоры. Тем летом двоих поспоривших из-за кружки посадили в карцер. Ори убедила всех, что красная кружка приносит удачу. Между прочим, так оно и было.
Мы занимались самовыражением
Мы занимались самовыражением раз в неделю на принудительных занятиях по арт-терапии. К нам на общественных началах приходила какая-то хипповатая тетка. Вся арт-терапия заключалась в том, что мы малевали на дешевой бумаге каракули, а затем садились кружком и обсуждали, что вышло.
На первом занятии в том августе моя соседка по камере не рисовала ни изогнутых драконов, как Дамур, ни дорогих машин, как Мирабель. Не изображала фигуристые силуэты порнозвезд, как Натти, которая большую часть занятия раскрашивала им губы красным карандашом. Ори, сама того не ведая, передала мне сообщение.
На карандашном рисунке было лицо – нос как нос, губы как губы, уши как уши. Тонкие, едва заметные брови. Ничего сверхъестественного. Длинная жирафья шея – линии уходили в никуда.
Обычное лицо, нарисованное карандашом.
Даже у хипповатой тетки не нашлось слов, чтобы охарактеризовать внутренний мир Ори. Та лишила ее удовольствия интерпретировать рисунок, а это было любимым занятием нашей преподавательницы наряду с чтением гороскопов; ей доставляло удовольствие копаться в мутной грязи нашего прошлого.
Хиппи помедлила, разглядывая лицо на рисунке Ори.
– Это парень… – протянула она, как мне показалось, с надеждой. Тетка обожала любовные истории, лишь бы не между членами нашего тесного кружка.
– Нет, девушка.
– Вот как? – Тетка ждала рассказа, однако Ори молчала. Должно быть, рисунком сказала все, что хотела. – У вас вышел довольно реалистичный портрет, мисс Сперлинг. Спасибо.
Она предложила Ори в следующий раз дать фантазии волю. Тетка любила, когда мы давали волю фантазии. Она понятия не имела, до чего это опасно.
Зато рисунок Шери ей понравился. Шери изобразила дерево на курьих ножках, но с мужской головой, а вместо ресниц торчали лезвия.