– Как я могла сделать это? Если они узнают о записках, докопаются и до всего остального.
– Может быть, уже пора, Жози? – проговорила Джемма. – Пора прекратить скрываться и надо просто рассказать правду.
– Я не могу так поступить с мамой. Не могу втягивать ее во все это. Я очень рада, что ее здесь нет.
– Она с радостью оказалась бы здесь. Ведь именно тебя она всегда пыталась защитить.
– Что же, теперь она защитить меня не сможет. Да и не должна. – Поднявшись, Джозефина поставила свою чашку в мойку. – Она тут ни при чем.
– Ни при чем?
– Мама никогда не была в Бостоне. И никогда не имела отношения к Криспинскому музею. – Джозефина обернулась к Джемме. – Так ведь?
Джемма покачала головой:
– Даже и не знаю, с чего вдруг между ней и этим музеем возникла какая-то связь. Картуш, газета…
– Возможно, это совпадение.
– Слишком большое совпадение. – Джемма обхватила руками свою чашку, словно стремясь отогнать внезапную стужу. – А как насчет трупа в твоей машине? Что по этому поводу предпринимает полиция?
– То же, что обычно предпринимают по делу об убийстве. Расследуют. Они задавали мне вполне ожидаемые вопросы. Кто может меня преследовать? Нет ли у меня ненормальных поклонников? Были ли в прошлом люди, которых я боюсь? Если они и дальше будут расспрашивать, обязательно узнают, кто такая Джозефина Пульчилло на самом деле, это всего лишь вопрос времени.
– Возможно, они не станут возиться и раскапывать это. Они должны раскрыть множество убийств, и ты не единственная, кем они интересуются.
– Я не могу так рисковать. Поэтому я и сбежала. Собрала вещи и бросила любимую работу, бросила город, который мне нравился. Я была счастлива там, Джемма. Музейчик, конечно, странный, но я с удовольствием работала в нем.
– А люди? Может, кто-нибудь из них замешан в этом деле?
– Я такого не заметила.
– Иногда это невозможно заметить.
– Они совершенно безобидные. И куратор, и директор, оба такие хорошие… – Джозефина грустно усмехнулась. – Представляю, что они теперь обо мне подумают. Когда узнают, кого они на самом деле взяли на работу.
– Они взяли замечательного молодого археолога. Женщину, которая заслуживает лучшей жизни.
– Что ж, а я живу другой жизнью – вот такой…
Открыв кран, она ополоснула чашку. На кухне все лежало на прежних местах, и Джозефина обнаружила полотенца все в том же шкафу, а ложки – все в том же ящике. Как любая стóящая археологическая находка, кухня Джеммы находилась на вечном хранении. «Какая же это роскошь – иметь собственный угол! – думала Джозефина, возвращая чистую чашку на полку. – Каково это – обзавестись домом, выстроить жизнь так, чтобы от нее никогда не пришлось отказываться?»