Плана пока никакого не было. Он должен был появиться после того, как вернется еще один человек — который собственно и договаривался с советским посольством...
Человек появился, когда вся еда уже была съедена — ему, конечно, оставили его долю. Обычный, ничем не приметный араб, одет в палестинскую военную форму, что по нынешним неспокойным временам довольно опасно — для действующих в городе снайперов любой военный лучшая добыча.. Сдвинув в сторону обычный, белый платок, которым он покрывал голову — он прошел за стол.
— Ты что-то узнал, камрад? — спросил Вольфганг
— Пару часов назад его привезли в Бейрут. В Западный Бейрут. Его захватили люди Пьера Фратуни.
Сказав все это, палестинец начал жадно есть.
Николай украдкой поглядел на Самеда. Тот пожал плечами — мол, все может быть
— Откуда ты это знаешь? — спросил Николай палестинца, когда тот покончил со своими лепешками и кефиром
— С базара.
— Базар лжив... — спокойно сказал по-арабски Самед.
— Базар лжив для крестоносцев и чужаков — спокойно ответил палестинец — я же там свой. Его взяли люди Фратуни, случайно. В Шекаа была сильная перестрелка, они ездили на место, чтобы посмотреть, что там случилось. Фратуни имеет дела с Франжье, они оба христиане — но Фратуни считает, что его доля в делах может быть и побольше. На обратном пути они наткнулись на него и взяли с собой.
— Сколько там человек?
— У Фратуни? Примерно сто, но...
Палестинец посмотрел на лицо русского и расхохотался
— Ты что, рафик, собираешься идти освобождать его? Право, я дорого бы дал, чтобы посмотреть на то, как белые штурмуют дачу Фратуни.
Николай промолчал. Он не любил, когда над ним смеялись. Видимо, и палестинец почувствовал, что перегнул палку. Он прижал руку к груди, чуть поклонился
— Прости, рафик, если обидел тебя. Ты храбр как лев, но на местном базаре беспомощен как ребенок. Фратуни сам продаст этого пленника нам. За сто автоматов Калаш и столько же ракетных установок. Ему нужно оружие для членов своего клана, ему нужны боеприпасы, чтобы он мог побороться за лидерство в христианской общине, а не лишний рот, который надо кормить, и с которым он не знает, что делать. Он сам продаст его нам с превеликим удовольствием.
— Остается только найти оружие — протянул Самед
— Не беспокойся, брат. Оно приедет послезавтра днем и будет в порту. Надо будет только поменять этого вашего советского на оружие и вывезти его отсюда.
— А если его убьют? — спросил Николай, прислушиваясь к выстрелам
Палестинец пожал плечами
— Иншалла...
Когда палестинец пошел спать — перед тем как идти наверх со снайперской винтовкой, Николай подозвал немецкого «камрада»