Три дня и три ночи провел князь Болко в своем невидимом замке, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть, а потом рассердился, плюнул на все и уехал восвояси. И никогда больше не возвращался в Валбжихские горы, чтобы не вспоминать о постигшем его там горьком разочаровании.
Мне хотелось бы добавить, что невидимый замок не раз приходил на помощь путникам, заплутавшим в Валбжихских горах, предоставляя им укрытие и кров под своими невидимыми сводами. Но это, увы, не так. Обычно путники сходили с ума от ужаса, натолкнувшись на невидимую стену, и бежали из проклятого места без оглядки; правда, обычно это помогало им согреться, так что нельзя утверждать, будто от невидимого замка вовсе нет пользы.
Рассказчик тяжко вздыхает, опечаленный собственной историей, и я спешу на выручку.
– Бес не упомянул одно обстоятельство, которое не имело никакого значения для князя Болко, зато может оказаться важным для нас. Если в один прекрасный день в Валбжихских горах появится добрый человек, который не жаждет заполучить замок в собственность, а лишь желает бескорыстно им любоваться, замок снова станет видимым – навек. И все будут думать, будто так всегда и было.
– Да? – Недоверчиво переспрашивает мой друг. – Ты так считаешь? Ладно, вот он я, добрый человек, желающий бескорыстно любоваться замком. И где же он?
– Где ему и положено, на горе, – твердо говорю я. – Просто отсюда не видно. Но мы вполне можем его поискать. Сейчас, погоди.
И я устремляюсь к стоянке такси, где скучает одинокий серебристый фиат. Кое-как объяснившись с водителем на причудливой смеси всех известных и неизвестных мне славянских языков – послушайте, где-то тут неподалеку должен быть старый замок. А черт его знает, может быть, и Ксяж[27]… Других, говорите, поблизости нет? Ну тогда точно он. Вы отвезете? Отлично! – машу рукой, дескать, поехали.
Мой друг, надо отдать ему должное, не задает никаких вопросов. Молча садится на заднее сидение, всю дорогу глядит в окно, по-детски прижавшись носом к стеклу. И только когда мы останавливаемся, недоуменно говорит:
– Ну и где?
– Ты не туда смотришь, – смеюсь.
– А куда надо?.. Ух ты!
– Это не «Ухты», а Ксяж, – на всякий случай уточняю я. – Запомни хорошенько, как-никак, твой первый расколдованный замок. Ну да лиха беда начало, может, теперь войдешь во вкус.
Осмотрев замок со всех сторон и основательно проголодавшись, мы возвращаемся на Рыночную площадь. Все здешние кафе предлагают клиентам один и тот же набор деликатесов: унылые гигантские сэндвичи, начиненные увядшим салатом, жареная картошка и сосиски разных пород. Но мы не ропщем, а с кротостью, достойной лучшего применения, усаживаемся за длинный деревянный стол, рассчитанный, как минимум, на полдюжины едоков. Я по складам читаю меню, а друг мой глазеет по сторонам; всяк, таким образом, занят своим делом, и хорошо.