– Как она могла подвергать тебя и твоих сестер такому стрессу?
– Девочки ни о чем не знали. Только я. – Он так сильно обхватил бутылку пива, что побелели пальцы. – Я чувствовал себя в ответе за нее. Наверное, потому, что она доверилась мне.
– Но ты был всего лишь ребенком. Ей стоило оградить тебя от ее взрослых проблем.
Лулу замолчала. У нее внутри все похолодело, а в сознании всплыло лицо собственной матери, которая делала все, что в ее силах, учитывая жизненные обстоятельства. Мать Алехандро, похоже, волновала только она сама.
– Ты права. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Поэтому я хочу всегда защищать моего ребенка.
– Защищать от меня? – Эти слова прозвучали неразборчиво, будто из соседней комнаты.
Он нахмурился:
– Нет, конечно. Я не это имел в виду.
– Все в порядке. Я сама вот подумала, как женщина вроде меня сможет заботиться о беспомощном ребенке?
– Так же, как ты заботишься о себе самой. Посмотри на себя – ты катаешься на лошади, научилась находиться в толпе людей и сейчас за сотни километров от дома в незнакомой стране. – Он положил ей руки на плечи, она ощутила его силу и тепло. – К тому же ты не одна.
Лулу кивнула, но в ней, как змея в траве, зашевелился страх. Стоит сменить тему разговора.
– Что произошло с твоими сестрами?
– Они недовольны тем, что ранчо досталось мне. И я, по их мнению, всегда был любимчиком дедушки.
– А как часто вы видитесь? – Она понимала, что чересчур настойчива, но ей необходимо было знать, как представляет себе семейное общение человек, который не моргнув глазом практически сделал ей предложение.
– Мы редко видимся. Все очень заняты. Почему ты спрашиваешь?
– Просто ты чувствуешь себя обязанным заботиться о них, несмотря на сложности в ваших отношениях. И мне кажется, это как-то связано с тем, что ты заговорил со мной о браке.
– Если я стану отцом, у меня не остается выбора.
Наконец он озвучил то, что ее пугало.
– Ты уже был женат, твой брак не продлился долго.
– Я был слишком молод тогда. В таком возрасте трудно относиться к браку серьезно.
– Ты изменял ей?
– Она изменяла мне.
– Почему?
– Валентина вышла за меня, потому что стремилась получить свободу от отца, который указывал ей, как жить и что делать.
– Ты, значит, спас ее.
Его сестры. Жена. Теперь ее очередь?
– Нет. Мне было девятнадцать лет, и я думал тем, что находится ниже пояса. Став свидетелем последствий разгульного образа жизни на примере отца, я решил, что нужно придерживаться традиционных семейных ценностей. Тогда я еще не заработал себе имя в спорте. Поэтому Валентина переспала с тем, кто уже добился славы.