Описываемые события относятся к моему второму приезду в Дом творчества, или Литфонд, как его тут называют для краткости. Впервые я прибыл сюда ранней весной, а точнее, в апреле позапрошлого года. Тогда все здешние лифты были норовистые, к тому же — устаревшей конструкции. Они редко останавливались на нужном этаже, но с этим еще можно было мириться. Конечно, во многих случаях виноваты были сами постояльцы дома, как Пишущие, так и Отдыхающие. Они произвольно манипулировали кнопками, нажимая их по две-три сразу. В результате они все-таки куда-нибудь попадали: либо на самый верх, в библиотеку, либо вниз, в холл первого этажа. Я же чаще всего оказывался на последнем, тринадцатом этаже, где, руководствуясь своим богатым опытом общения с подобного рода подъемниками, предпочитал выйти и завершить путь пешком.
Мне припомнилось, как в свой первый приезд я решил пожаловаться на лифты директору Дома. Он посмотрел на меня добрыми кавказскими глазами, весь расцвел в улыбке и долго благодарно пожимал мне руку:
— Спасибо, дорогой! Давно хочу заменить их на новые, но не могу без жалоб со стороны Отдыхающих. Пиши заявление.
Заявление я написал. Событие это в течение трех дней отмечалось шумными празднествами, которые происходили попеременно в ближайших горных аулах и в приморских ресторанах.
Приехав снова в этот южный Дом творчества, я убедился, что лифты здесь действительно установлены новые. Однако работали они теперь на ином принципе и вместо скрипучих тросов приводились в действие бесшумно, магнитным полем. Подъемники были скоростными, а потому имели обтекаемую форму и внешне напоминали артиллерийские снаряды. Правда, большинство Отдыхающих и Пишущих об этом даже не подозревали. Отмечено было, что лифты стали намного надежнее, реже выходили из строя. И выкрутасничали они меньше, хотя остановить их на нужном этаже все же не всегда удавалось.
Иногда им делали профилактику, как и другим, нормальным лифтам. Тогда на крыше дома снимались защитные колпаки, кабины извлекались из колодцев, и ими занимались бригады монтеров.
Для мгновенного подъема кабины на крышу пользовались «красной кнопкой», которая давала кратковременный импульс, в результате чего кабина как бы «выстреливалась» вверх. В нормальных условиях нажимать на «красную кнопку» запрещалось, и она была опломбирована.
Я приношу извинения за столь подробный рассказ о лифтах в Доме творчества, но без этого трудно было бы понять дальнейшее.
…Двери лифта приветливо распахнулись передо мной. Я вошел в кабину и привычно нажал кнопку седьмого этажа. Лифт тронулся, но по прошествии нескольких секунд я почувствовал, что он тормозит. Было ясно, что кто-то вызвал кабину. На табло вспыхнула цифра 5. Дверь отворилась. Я глянул в проем и обомлел. Напротив двери стоял… динозавр! Не гигантский какой-нибудь, а примерно двухметровый, аккуратный такой, коренастый. Тонкими человеческими пальцами он сжимал обыкновенный термос. Мощная челюсть ящера открылась, и он прохрипел вопросительно: