Юсси тоже хотелось знать, известно ли мне что-нибудь о Юнатане.
– Не может быть, чтоб он попал в плен, – сказал он.
– Нет, он не попал в плен, – повторил я, пристально глядя в глаза Юсси. – Он только что спас Урвара из пещеры Катлы.
Цветущее, румяное лицо Юсси побледнело, и он просто онемел. София же и Хуберт возликовали. О, как они радовались! София снова обняла меня, а Хуберт сказал:
– Лучшей новости ты принести не мог!
Им хотелось знать, как всё произошло. Но Юсси надо было спешить.
– Мы послушаем об этом позднее, – сказал он. – Нам надо до темноты попасть туда, куда мы едем.
«Да, потому что солдаты Тенгиля, верно, сидят уже в засаде и ждут», – подумал я.
– Идём, Карл, – позвала меня София. – Мы поедем на моей лошади вдвоём, ты и я.
– Нет, – ответил я, – ты не должна никуда ехать с этим предателем.
Я указал на Юсси. И успел подумать, что сейчас он убьёт меня. Сдавив мне шею своими огромными кулачищами, он прошипел:
– Что ты мелешь! Ещё одно слово – и я придушу тебя!
София велела ему отпустить меня. Но была мной недовольна.
– Карл, это бесчестно! Называть человека предателем, когда это неправда! Но ты слишком мал и не понимаешь, что говоришь!
Хуберт – тот только усмехнулся:
– А я-то думал, что предатель – я! Ведь я слишком много знаю и люблю белых лошадей. Разве не ты написал об этом на кухонной стене?
– Да, Карл, ты бросаешь обвинения направо и налево, – возмутилась София. – Кончай с этим!
– Я прошу у тебя прощения, Хуберт, – сказал я.
– И у Юсси тоже, – строго приказала София.
– Я не прошу прощения за то, что называю предателя предателем, – сказал я.
Но они мне всё равно не поверили. Когда я это понял, мне стало страшно. Они едут с Юсси на собственную погибель, как я ни пытался их предостеречь.
– Он заманит вас в ловушку! – кричал я. – Я знаю это! Я знаю! Спросите его о Ведере и Кадере, с которыми он встречается в горах! И спросите, как он предал Урвара!
Юсси хотел снова броситься на меня, но совладал с собой.
– Тронемся мы когда-нибудь в путь? – спросил он. – Или же поставим на карту наши жизни? А всё враки этого мальчишки!
Он бросил на меня полный ненависти взгляд.
– И тебя я когда-то любил! – сказал он.
– Когда-то я тоже любил тебя! – ответил я.
Видно было, что при всей его ярости ему страшно. Теперь он и в самом деле торопился, ему нужно было сделать так, чтобы Софию схватили и бросили в тюрьму, прежде чем она узнает правду. Иначе под угрозой окажется его собственная жизнь.
Каким, должно быть, облегчением было для него то, что София не желала знать правду. Она доверяла Юсси, доверяла всецело и навсегда. А я сначала обвинил одного, а потом другого, как могла она поверить мне?