Тем не менее я бережно свернула оттиск – на случай, если ибн Хаттуси захочет иметь его в своей коллекции, и некоторое время мы обшаривали рухнувшие камни в надежде найти и запечатлеть новые фрагменты надписей, не слишком пострадавшие от времени. Откапывая один из обломков, почти полностью ушедший под землю, я сломала несколько ногтей, но, откопав его, была вознаграждена фрагментом исключительной сохранности.
К несчастью, центральное помещение храма оказалось разрушенным настолько, что войти в него мы не смогли. Вместо этого мы осмотрели остальную часть руин, включая и кусок стены, замеченный мною издали во время охоты. Взобравшись на него – возможно, выше разумных пределов, – я некоторое время глядела вдаль, пытаясь узнать среди множества каменных выступов вдалеке тот самый, залитый кровью убитого нами дракона.
По пути вниз, подобрав юбки в поисках места, куда поставить ногу, я вдруг увидела в траве какой-то яркий отблеск.
Опущенная нога едва не наступила на непонятный предмет. Отдернув ногу, я споткнулась, но сумела удержаться от падения. Восстановив равновесие, я тут же склонилась к земле.
Густая трава скрывала странный предмет так, что его было не разглядеть. Но наконец мои пальцы, шаря среди стеблей, коснулись чего-то твердого, и я подняла находку.
И тут же уронила ее вновь.
На этот раз я отыскала это быстрее, так как знала, что ищу. Это был огневик размером с ноготь моего большого пальца, ярко блестевший в лучах солнца. Бережно взяв его в горсть, я замерла от восхищения. Камень никак не мог выпасть из оправы украшения какого-нибудь прежнего визитера: мало того, что человек столь богатый вряд ли отправился бы сюда при всех парадных драгоценностях – вдобавок камень был необработанным, его не касались орудия огранщика.
Да как же он мог попасть в эти уединенные выштранские руины?
Упав на колени, я принялась шарить в траве, натыкаясь пальцами на сухие колючие ветки и осматривая каждый подвернувшийся под руку камешек. Обыскав участок радиусом не менее пяти футов, я пришла к выводу, что других находок не предвидится. Моя была единственной, но невероятно ценной. В дни, проведенные в выездах в свет, будучи девушкой на выданье, я видела лишь несколько огневиков, и все они украшали пальцы, шеи или уши тех, чье положение намного превосходило мое. Найденный камень, будучи вставлен в брошь или перстень, стал бы лучшей из фамильных драгоценностей Кэмхерстов.
Поймите, я не скупа. По крайней мере, в том, что касается материальных ценностей. Если речь идет о знании, моя алчность может сравниться лишь с алчностью сказочных драконов, сидящих на грудах сокровищ. (Правда, я, в отличие от этих мифических существ, не просто охотно, а с великой радостью делюсь ими.) Но огневик завораживал: он был первым из тех, что мне довелось когда-либо держать в руках. Опустившись на колени, я подняла камень и любовалась игрой солнечного света внутри него, пока не осознала, что совершенно не чувствую ног. С трудом поднявшись, я обнаружила, что за то время, пока я лазала на стену, мои спутники куда-то исчезли.