При такомъ состояніи хозяйства населеніе не можетъ, конечно, имѣть сколько-нибудь достаточныхъ запасовъ хлѣба. И дѣйствительно, осенью 1898 года какъ оказалось по изслѣдованію д-ра Яблонскаго, во всѣхъ четырехъ Сентемирахъ только 13% домохозяевъ имѣли болѣе 10 пудовъ хлѣба на семью. Особенно же въ тяжеломъ положеніи оказалось населеніе Средняго и Верхняго-Сентемира, среди котораго „59% семей не имѣли ни зерна хлѣба“. Къ этому нужно добавить огромную задолженность населенія казнѣ, земству и частнымъ лицамъ.
На основаніи подобнаго рода данныхъ д-ръ Яблонскій слѣдующими чертами обрисовываетъ современное состояніе хозяйства самарскаго крестьянина. „Экономическое положеніе крестьянъ,—пишетъ онъ въ своемъ отчетѣ,—настолько шатко, что малѣйшій Толчокъ, малѣйшее несчастіе можетъ выбить его изъ колеи самостоятельнаго работника-хозяина. Надѣлы у большинства до того малы, что и въ урожайный годъ крестьяне перебиваются, какъ говорится, съ хлѣба на квасъ; стоитъ же только не уродиться хлѣбу, и нашъ мужикъ попадаетъ сразу въ безвыходное положеніе, изъ котораго безъ посторонней помощи уже не выберется. Не окажутъ ему этой помощи — остается умирать. Ничего нѣтъ поэтому удивительнаго, что нашу деревню ежегодно посѣщаютъ всевозможныя эпидеміи: не цынга, такъ—тифъ, не тифъ, такъ—скарлатина, оспа и т. д. И всѣ эти бѣдствія мужикъ переноситъ терпѣливо: валяется въ горячкѣ на сырой, грязной соломѣ, прикрытый тряпьемъ; питается при дизентеріи огурцами и капустой съ квасомъ и ржанымъ хлѣбомъ; умираетъ сотнями въ раннемъ дѣтствѣ отъ поносовъ и т. д.
„Только въ минуты самыхъ тяжелыхъ бѣдствій, въ годы неурожаевъ, къ нему приходятъ на помощь и правительство, и частная благотворительность. Но вѣдь это палліативы. Вѣдь этой помощью только временно спасешь мужика отъ голодной смерти; все равно онъ, награжденный всякими послѣдствіями своего хроническаго недоѣданія и своего неблагодарнаго труда—катарами, ломотами и другими недугами,—умретъ раньше времени... Развѣ не ужасно такое положеніе"?.. ♦*).
XIII.
Необыкновенная дѣвушка.
Какъ докторъ Яблонскій, такъ и его жена отзывались самымъ лучшимъ образомъ о дѣятельности ученицъ старшихъ курсовъ самарской фельдшерской школы, командированныхъ губернской земской управой въ помощь больнымъ, за недостаткомъ фельдшерицъ, окончившихъ полный курсъ. Особенно горячо, почти восторженно отзывались они объ ученицѣ той же школы, г-жѣ Ганъ, молодой дѣвушкѣ, жившей въ Сентемирахъ въ качествѣ фельдшерицы.
— Это—замѣчательная, рѣдкая дѣвушка!—говорила г-жа Яблонская.—Вотъ ужъ кто преданъ дѣлу всей душой... Нужно видѣть, какъ она обращается съ больными, какъ ухаживаетъ за ними!.. Ея мать— бѣдная женщина, вдова, у которой на рукахъ нѣсколько человѣкъ дѣтей, въ томъ числѣ обучающихся въ разныхъ учебныхъ заведеніяхъ. Эта почтенная женщина употребляетъ всѣ усилія для того, чтобы дать своимъ дѣтямъ возможность получить образованіе. И вотъ, наша барышня, г-жа Ганъ, желая оказать помощь своей матери, высылаетъ ей почти все, что она здѣсь получаетъ. Себѣ она оставляетъ лишь три рубля, на которые и живетъ здѣсь. Можете себѣ представить, какъ можно прожить мѣсяцъ на три рубля!.. И сколько мы ни уговаривали ее, сколько ни убѣждали, что это можетъ очень вредно отозваться на ея здоровьѣ,—она осталась непреклонной. Она совсѣмъ не думаетъ о себѣ, не думаетъ о томъ, придется ли ей поѣсть, удастся ли ей отдохнуть...