Но есть другой подход к проблеме старения. Некоторые геронтологи-диссиденты, к числу которых относится и наша команда, считают, что стареем мы не просто так: старение специально придумано природой, имея определенный биологический смысл — эволюционный. По нашему мнению, старение, а значит и смерть от старости, — это последние этапы индивидуального развития организма (онтогенеза), и они, так же, как и все предыдущие этапы онтогенеза, запрограммированы в наших генах. Все биологи давно знают, что в этих самых генах записано, как мы должны расти в утробе матери из одной-единственной малюсенькой клетки, развиваться после рождения, проходить половое созревание и превращаться во взрослого человека. И вдруг почему-то утверждается, что на этом запрограммированность развития неожиданно кончается. И все остальное природа будто бы пускает на самотек. Вся наша жизнь жесточайшим образом контролируется различными генетическими программами, но классические геронтологи считают, что такие важнейшие аспекты жизни, как старение и смерть отданы на откуп случайности. Вот уж нет! В такую безалаберность природы мы поверить не можем! Альтернативная возможность — в наших генах должна быть закодирована какая-то специальная программа, которая запускается в довольно молодом возрасте и заставляет нас стареть. То есть, вызывает постепенное ослабление функционирования всех систем организма, тем самым медленно и печально сводя нас в могилу.
При всей ужасности нарисованной нами картины на самом деле — это оптимистичный взгляд на старение. Потому что если для него существует специальная программа, то ее можно… сломать или, как говорят компьютерщики, «хакнуть». Биология еще слишком молодая наука, чтобы с легкостью создавать какие-то новые системы. Но ломать — не строить. Это мы уже худо-бедно умеем. А к чему приведет поломка или даже небольшая порча программы старения? К тому, что старение будет происходить медленнее. Не этого ли мы все и хотим?
Но позвольте, получается, что где-то внутри нас есть гены смерти? Враги, специально внедренные к нам с целью обеспечить наше биологическое самоубийство, причем весьма изощренным, мучительным, растянутым во времени способом — старостью? «Уж не зарапортовались ли вы вконец, господа биологи, в своих философских построениях?» — спросите вы. Посмотрим внимательней.