— Ты готова? — спросил он.
— Да. — Она нехотя улыбнулась. — А ты был прав, мы здесь засиделись. Я даже не заметила, что уже так поздно.
— Похоже, засиживаться допоздна за работой вошло у тебя в привычку! — Алекс улыбнулся и пропустил Мелисанду в дверь, придерживая ее.
Она заметила, что его лицо уже не так напряжено, и немного успокоилась.
— Да, к сожалению! Моим коллегам в Нью-Йорке доставляет удовольствие считать, сколько раз меня едва не заперли на ночь в библиотеке, не заметив, что я зачиталась в дальнем углу.
— Непременно уточню цифру, когда в следующий раз буду в Нью-Йорке, — пошутил Алекс самым будничным тоном, словно речь шла о чем-то вполне естественном. Но Мелисанде показалось, что в этот момент взошло солнце.
Как же она сразу не сообразила, что Алекс часто бывает в Нью-Йорке! Ведь «Роубсон и К°» — одна из крупнейших ювелирных фирм в мире, имеющая представительства и филиалы в Лондоне, Париже, Риме и многих других столицах. Каких именно, она не помнила, но знала наверняка, что в Нью-Йорке есть ее отделение. «Как это славно», — подумала Мелисанда.
К тому же она еще не уезжает из Рио-де-Жанейро, так что у них еще есть время…
Она улыбнулась и поправила на плече ремень тяжелой сумки. Алекс вызвался понести ее с самого начала, но она отказалась от его услуг. Теперь ноша уже не казалась ей такой тяжелой, как еще минуту назад. Мелисанда просто о ней забыла.
Алекс решительно не мог понять перемен в настроении Мелисанды. Она то сжималась в комок и становилась отчужденной и колючей, то радостно улыбалась, словно выиграла главный приз в лотерею.
Он перестал следить за ситуацией на дороге, безумной, как и всегда по будням в Рио, и все чаще взглядывал на Мелисанду. Сейчас она отвернулась и смотрела в окно «мерседеса», положив руки на колени. Длинные красивые пальцы были сцеплены, но не судорожно, а спокойно. И вся она дышала безмятежностью и уверенностью в себе.
Алекс не видел выражения ее лица, но в этом и не было необходимости. Раз Мелисанда успокоилась и расслабилась, значит, все в порядке, и довольно вспоминать о той неприятной напряженности, которая возникла между ними в пыльной комнате, забитой старыми книгами и журналами.
Алекс снова стал следить за дорогой. Почему он вдруг напрягся тогда? Ведь ясно, что ей не нужны его деньги: Мелисанда Меррик не из тех пиявок, которые пытались присосаться к нему раньше.
Его руки непроизвольно крепче сжали руль. «Все вышло само собой, — подумал Алекс, — автоматически, в силу многолетней привычки, которая у меня выработалась как самозащита от притязаний искательниц легкой наживы». Однако раньше такая инстинктивная реакция не беспокоила его, сейчас же едва не выбила из колеи.