Странная перемена в ее настроении удивила и насторожила Алекса не меньше, чем пришедшая ему в голову мысль предложить ей пожить у него.
— Тогда в чем же? — резко спросил он.
Она упорно продолжала смотреть на свои записи, не поднимая взгляда от стола, и не отвечала, избегая его пытливого взгляда.
— Так, пустяки! — наконец выдавила она, пожимая плечами.
— Объясни же, в чем дело! — Алекс, взяв ее за плечи, повернул лицом к себе.
Но хотя он и настаивал на том, чтобы она сказала правду, он был не совсем уверен, что хочет услышать ответ. Столь резкая перемена в настроении Мелисанды вызвала у него тревогу. Он уже почти жалел, что затеял этот разговор, и от осознания этого ощущал неловкость. В то же время он вдруг с ужасом понял, что ему страшно даже подумать, что она покинет его, и он вообще не хочет отпускать ее куда-то даже ненадолго, ни теперь, ни потом. И эта мысль буквально потрясла его.
— Так в чем же загвоздка? — вновь спросил он, пытаясь заставить себя ободряюще улыбнуться Мелисанде.
— Алекс, у меня нет средств, чтобы остаться здесь дольше, чем я планировала, — с трудом ответила она, пряча глаза. — Даже если бы у меня была квартира и университет предоставил бы мне дополнительный отпуск, я не осталась бы здесь по той простой причине, что не имею денег.
— Ах вот оно что! — протянул Алекс, и руки его упали с ее плеч. — Понимаю… — Он отступил на шаг, но ей показалось, что между ними разверзлась пропасть.
Мелисанда взглянула на него из-под ресниц и вдруг почувствовала себя несчастной и оскорбленной. Зачем он задал этот дурацкий вопрос? И для чего вытягивал из нее ответ?
Ей не хотелось думать о предстоящей им разлуке, она старалась прогнать мысли об этом. Если люди любят друг друга по-настоящему, они не разлучаются. Но Алекс настаивал на ответе, и внезапно Мелисанде стало не по себе, когда она представила, какое расстояние будет разделять их, когда она вернется в Нью-Йорк.
Разумеется, она слукавила, сказав, что задержаться в Бразилии ей не позволят финансовые затруднения. Это было так, конечно, денег у нее действительно было мало. Но основная причина заключалась не в этом.
Она пожалела о своих словах, едва лишь они сорвались с языка. Взгляд Алекса сразу стал холодным и отчужденным, он весь словно окаменел, уронил руки и отшатнулся. И тогда Мелисанда поняла, что совершила серьезную ошибку. Только вот в чем заключалась эта ошибка, она не могла себе ответить.
Мелисанда начала собирать со стола свои записи и письменные принадлежности, Алекс принялся укладывать в стопки журналы и книги, перевязывать веревкой старые газеты, письма и дневники и класть их на полки. Оба чувствовали неловкость. Она несколько раз порывалась что-то сказать, но, взглянув в его сторону, замолкала и продолжала укладывать сумку. Закончили они одновременно.