Это была Шерон, женщина, которая танцевала каждый вечер на пляже, пока не соблазнила неприступного Гамильтона.
— Входите, — пригласила она, потупившись и держа тяжелую дверь открытой.
— Очень рада вас видеть, Шерон. Вот так сюрприз.
Шерон просияла и протянула руки за горностаевой шубой Дженнифер, на которой поблескивали снежинки.
Дженнифер бросила взгляд в высокое, в полный рост, зеркало и убедилась, что не ошиблась в выборе стиля простого, элегантного, намекающего, надев зеленую шелковую шаль и черное бархатное колье.
— Господин Джон Гамильтон желает принять вас в трофейной комнате. Это сюда.
Она проводила Дженнифер по крутой лестнице, любуясь, как прирожденная танцовщица легко и плавно восходит по ступеням.
Дженнифер ожидала увидеть в трофейной комнате огромные металлические кубки и диски, обычные атрибуты успеха и физической силы, но трофейная комната Армитаж не походила ни на что виденное ранее.
Комната представляла собой музей в миниатюре. В больших и маленьких стеклянных ящиках с подсветкой хранились сувениры, собранные за многие годы неистового странствования по миру. Одни были серьезными, другие казались странными: Дженнифер с изумлением глядела на золотой парчи брюки с едва заметным пятном в промежности. Брюки были ярко освещены и снабжены объяснительной надписью, поясняющей их значение. Из нее явствовало, что в этих самых брюках Ники играла в теннис в тот день, когда ее тренер соблазнил ее.
Дженнифер подавила смех.
Джон Гамильтон прокашлялся:
— Я подумал, что, когда вы увидите эту комнату, то сможете лучше понять Ники и Алэна.
Дженнифер протянула ему руку, но передумала и поцеловала его в щеку:
— Спасибо, что согласились поговорить со мной, Джон. Я часто вспоминаю этот месяц, проведенный с вами на острове. Я соскучилась по всем вам.
— Ники и Алэн были очень расстроены особенно, кажется, Алэн когда вы вернулись в Нью-Йорк. Им не часто удается найти людей, с которыми можно играть в подобные игры.
— Играть?
— Они взрослые котята, но котята такого льва, как Пэр Митя.
— Вы его знаете?
— Да, я расскажу вам о нем.
Он шагнул к стойке в углу комнаты, она пододвинула высокий стул и попросила налить ей перрьер с ломтиком лимона. Она живо представила себе, как Ники с Алэном сидят за стойкой, обсуждая свой очередной «трофей».
— Как вы думаете, смогу я с ним встретиться? Если бы вы познакомили нас, я уверена, что смогла бы уговорить его на несколько фотографий.
Джон Гамильтон покачал головой и рассмеялся.
— Я знаю, вы очень настойчивы, Дженнифер, но вы просто не понимаете. Пэр Митя — один из величайших учителей нашего времени. У него достаточно причин, чтобы не желать появления собственных фотографий и фотографий своих последователей. Они не смогут делать то, что он хочет от них, если обретут известность. Народ не поймет их. Журналисты так много лгали на эту тему, что все окончательно запуталось.