Он был ей знаком — лысый тип в экстравагантных очках. Ну конечно же доктор… доктор, у которого она проходила сеанс сонотерапии…
Как же его звали?
Юлия поняла, что забыла. Как и забыла то, что является убийцей. Убийцей детей. Серийной убийцей детей.
— Доброе утро, Юлюсик! — услышала она голос эскулапа и вдруг вспомнила — звали его доктор Черных, Эдуард Андреевич…
— Только не Юлюсик! — простонала Юлия, потому что это ужасное обращение напоминало ей не только о дяде Игоре, конкуренте и кровном враге отца, но и о Великом Белке, который предпочитал называть ее именно так.
Хотя как мог Великий Белк называть ее именно так — она сама была Великим Белком?
— Великий Белк… — подумала Юлия и вдруг поняла, что произнесла это вслух.
Доктор Черных, внимательно взглянув на нее из-под очков, положил ей на лоб прохладную руку и сказал:
— Ага, значит, вы наконец-то пришли в себя и находитесь в кондиции, дабы мы могли с вами поговорить. У вас ведь имеются вопросы, Юлюсик?
— Только не Юлюсик! — крикнула она и вдруг внезапно вспомнила, кто всегда называл ее так — Юлюсик.
Это был ее младший брат Васютка. Да, он — и только он — называл ее именно так. А после его смерти… После того как она убила его, она возненавидела это обращение, потому что оно…
Потому что оно напоминало ей о Васютке и, таким образом, о совершенном ей преступлении.
— Ну хорошо, буду называть вас Юлечкой, — согласился доктор, и женщина слегка заерзала.
— Понимаю ваше желание освободиться от пут, однако должен сказать, что вы в последние дни доставили нам немало хлопот, потому как оказались на редкость буйной пациенткой, — продолжил доктор Черных. — Ах, вы не помните? Что же, может, оно для вас и к лучшему…
К Юлии приблизилась медсестра, та самая, миловидная, но чем-то неприятная, и склонилась над ней со шприцем. Юлия не хотела, чтобы ей делали инъекцию, даже закричала, однако доктор потрепал ее по щеке и сказал:
— Ну, ну, не надо так… Все будет хорошо. Ну, или почти все… Мы все желаем вам добра…
Отчего-то Юлия не верила ему — глядя в бесцветные глаза доктора, она вдруг поняла, что он ей не друг.
Но разве у Великого Белка могут быть друзья?
Медсестра выдернула иглу из вены, Юлия ощутила легкую сонливость и апатию, которые внезапно разлились по ее телу. Ее взгляд скользнул по медсестре, и Юлия вдруг закашлялась.
Вокруг шеи, на золотой цепочке, у медсестры покачивалась золотая же белочка, державшая в лапках шишку.
— Великий Белк… — проронила Юлия, а доктор Черных, задрав сначала ее правое, а потом левое веко, и, видимо, оставшись доволен, произнес: