— О, я убегу! — пообещал Гено.
Гурри молчала и улыбалась.
— У королей есть свои поляны, — продолжал Бэмби. — Там они буйствуют в окружении королев. Иногда они дерутся за право быть хозяином поляны. В это время их ярость не знает границ. Особенно опасно находиться с ними рядом, когда они ревут. Никогда не приближайтесь к таким полянам из любопытства.
— Я совсем не любопытный, — заверил Гено.
Фалина внимательно слушала. Бэмби внезапно исчез. Гурри неожиданно рассмеялась.
Облако окутало Бэмби, отодвинуло его назад, и тот, кто умел так таинственно исчезать, на этот раз. Еще таинственней сгинул с глаз своих близких.
Прошло каких-нибудь два дня и две ночи, и то тут, то там можно было услышать короткий рык: «Ммо!» Потом еще где-нибудь: «Ммо!» И все.
— Это короли! — Гено задрожал, — они уже ревут.
— Ну, — сказала Гурри, — не очень-то и страшно.
— Не спеши, дочка, — сказала Фалина, — подожди, пока они и впрямь заревут. Тогда у тебя будет другое настроение.
И настроение у Гурри изменилось сразу же, как только начался гон, и олени заревели по-настоящему.
Вначале раздался громкий стон, который вырвался, пробился наружу из глубины мощной груди. Потом этот стон раздвоился, перерос в дикий крик и закончился, словно выбившись из сил, несколькими тоскливыми глубокими вздохами. Фалина и Гено пустились наутек, прыгнули, не разбирая дороги, в чашу леса. Гурри остолбенела. Тело ее покрылось холодным потом, а сердце застучало, как молот в кузнице.
В это время второй вопль разорвал воздух с другой стороны Это был оглушительный рев повелителя, вызывающий и жаждущий. Гурри все еще стояла на месте. Она готова была бежать. Но ее словно околдовали. Снова прозвучал, немного дальше, третий крик — величественный рык, очень низкий бас, оборвавшийся на более высокой ноте.
Маленькая Гурри была глубоко взволнована этими проникновенными, страшными голосами, она слушала их, как человеческое дитя, которому впервые рассказывают сказки о героях. Удивительное, никогда не испытанное чувство шевельнулось в ее душе. Она словно опьянела, но ее голова оставалась ясной. Она понимала, ей не суждено стать участницей того, что происходит, но, тем не менее, чувствовала свою неразрывную связь с услышанным.
В сумерки на луг вышел король. Он непрерывно трубил, гудел, гремел, делая короткие паузы.
Гурри не выдержала, ей необходимо было его увидеть!
Дрожа от страха, она бесшумно подобралась поближе к краю зарослей, в которых пряталась. И она увидела его. Он шел медленно, вытянув мохнатую шею и приподняв голову, так что рога касались спины. Вместе с его голосом, с этим могучим голосом вылетало дыхание. Оно висело в холодном воздухе подобно облакам. Казалось, громогласный стон оленя принимал зримые очертания.