– Мне сказали, ты произвела положительное впечатление на женщин, – сказал Кавиан, раскрывая шатер и проводя Амаю внутрь.
Она нервничала так же, как в первый день в Даар-Талаасе, в купальне. Она прошла вперед, оглядывая высокую постель на полу, застеленную чистым бельем, коврик ручной работы, подушки для сидения, разбросанные по полу, и несколько фонариков, отчего обстановка становилась очень романтичной. Она удивилась тому, как бы ей этого хотелось.
– Это не так легко.
– А ты представлял, что я буду сидеть в шатре?
– Я предполагал такую возможность. Ты уже однажды пряталась в шкафу с моей обувью.
– Одним из плюсов постоянных переездов по первому же капризу моей матери стало то, что я быстро нахожу контакт с незнакомцами, – ответила Амая, повернувшись к Кавиану и взглянув на него. Это оказалось необычайно сложно. – Иначе никто больше не будет с тобой разговаривать.
– Одно дело быть дружелюбной, а другое – помогать готовить на весь лагерь. – Кавиан все еще стоял у входа, пристально глядя на Амаю. – Это совершенно разные вещи.
– Ты сказал мне, что я должна вести себя как твоя королева.
– И ты так и сделала? Как оригинально. – Кавиан смотрел на нее, но девушка молчала. Непонятно было, почему она так напряжена. – Королевы всегда готовят на костре, не боясь запачкаться?
– Одна из них – да, – почему-то дрожа, парировала Амая.
Губы Кавиана изогнулись в усмешке.
– Я воин, Амая, – мягко ответил он. – Мне нужна королева, которая не боится предстать перед народом с испачканными руками. Ты порадовала меня. Сильно порадовала.
Амае были приятны его слова.
– Я не твоя королева.
– Теперь ты себе противоречишь.
– Думаю, тебя смутило то, что я сама готовила для тебя обед. Это делает мой образ более реальным.
Амае сегодня и здесь хотелось быть его королевой. Она не могла признаться в этом даже самой себе.
– А мы не реальные? – спросил он нежно.
Амая ощутила нервный ком в горле.
– Во дворце все не так, верно? Там же дворец.
– Дворец – это здание из тщательно подобранного камня и коллекция сотен предметов, собранная за десятилетия, – тихо начал Кавиан. – Это памятник надеждам моего народа, их желанию объединения и силы против того, что может произойти. Так же как и я. И ты тоже. Мы не можем быть более реальными.
– Но ты сказал, что вырос здесь, а не там.
Кавиан прошел вглубь шатра, снимая традиционный головной убор, и скинул одежду, оставшись в одном белье, подчерчивающем его узкие бедра.
Он стоял в шатре посреди пустыни в одном белье, но по-прежнему выглядел величественно. И сегодня девушке хотелось порадовать его, стать истинной королевой. И, глядя на него, она с большей силой ощутила это сумасшедшее желание.