Кавиан был скорее божеством, нежели мужчиной из плоти и крови. Словно его высекли из лучшего мрамора и вдохнули в него жизнь. Его кожа блестела, как старинное золото в свете огня, но Амая ничего не могла прочесть на его лице, когда он подошел к ней. И даже когда дотронулся до нее.
Кавиан развязал ее платок, медленно и трепетно. Он провел пальцами по ее рассыпавшимся по плечам волосам и помог снять длинное национальное платье, которое вчера ей дали портные. Когда Амая осталась лишь в трусиках, его взгляд вспыхнул, но он продолжил нежно гладить ее волосы. Казалось, что это успокаивает его так же, как и Амаю.
– Когда я родился, Даар-Талаасом правил мой дядя, – начал Кавиан мягко. – Он был хорошим королем, народ любил его, но, несмотря на множество жен и наложниц, никто так и не подарил ему наследника. Поэтому после смерти дяди трон перешел его младшему брату – моему отцу.
Кавиан не смотрел на Амаю. Его внимание было приковано к ее темным волосам, которые он наматывал на свою ладонь. Но тем не менее девушка стояла затаив дыхание.
– Мой отец был молод. У него было две жены: одна была плодовита, другая красива. – Взгляд Кавиана был мрачен, словно эти воспоминания были для него пыткой. – Первая жена уже родила ему четырех сыновей, моих сводных братьев. Люди были рады, так как множество наследников гарантировало сохранение трона в нашей семье. Это означало стабильность.
– А ты? Ты входил в это множество?
Кавиан не улыбнулся, а его взгляд еще больше потемнел.
– Моя мать была очень хрупкой женщиной, и все, чем она могла гордиться, только своей красотой. Возможно, поэтому она очень злилась, если не получала того, что, как ей казалось, причиталось по праву. – Голос Кавиана был спокойным, словно он рассказывал старую легенду, а не историю своей семьи. Свою историю. Амая вздрогнула от этой мысли. – Она нравилась отцу в постели гораздо больше, чем первая жена, но, даже родив меня, мать не могла смириться с еще четырьмя наследниками. Первая жена отца была простой женщиной, не обладающей особенной внешностью или умом, но это ничего не значило. Она была королевой, ее почитали. А моя мать стала лишь второй по значимости, а я – пятым сыном.
Только сегодня Амая поняла, как мало знает о своем нареченном, но она даже не подозревала, что у него нет семьи. Ее сердце дрогнуло, она положила руку на его мускулистую грудь, и ее дыхание сбилось, когда Кавиан прижал ее ладонь своей.
– Ты не обязан рассказывать мне свою историю, – шепотом сказала она. – Я не хотела будить плохие воспоминания.
– Моя мать завела любовника, – вместо ответа, продолжил Кавиан. Его голос звучал глухо, неминуемо предвещая трагический конец. Амая читала это на его лице, чувствовала, что атмосфера между ними накаляется. Если он готов рассказать ей о семье, то она выслушает его. – Это был один из министров отца, амбициозный и безнравственный. Но ему мало было соблазнить мою мать. Он жаждал завладеть троном.