Вэлари молча хватала ртом воздух. У меня закружилась голова. Князь заботливо обнял меня за талию, поставил на землю.
— Какой кошмар, — тихо прошептала я.
— Согласен, — Айлин бережно держал меня за плечи. — Крысам не место во дворце. Не так ли, дорогая кузина?
— Ты чудовище! — Вэлари обхватила себя руками и раскачивалась из стороны в сторону.
— Знаю, — лениво подтвердил тёмный маг. — Хорошего дня, Вэлари.
И повёл меня к выходу из розария. Я подавленно молчала. Умом понимала, что князь действует правильно, виновные понесли заслуженное наказание, но душа протестовала, ужасаясь жестокости.
— А роза в моих волосах тоже зачарована? — спросила я, замедлив шаг.
— Разумеется, — князь на миг прижал меня теснее, но тут же отпустил. — Она не увянет до самого вечера. Нет зрелища более жалкого, чем красивая девушка с увядшим цветком в причёске.
Фиолетовые глаза мага были спокойны и безмятежны, как утренний рассвет. Он вёл себя так, словно мы вышли на утреннюю прогулку, и две казни мне просто привиделись. Уложив мою руку на свой локоть, мужчина, как ни в чём ни бывало, двинулся дальше. Я чувствовала себя так, словно меня с размаху окатили ледяной водой. Тёмный маг, с которым меня связал договор, умел быть лояльным ко мне и в то же время отвратительно жестоким к другим. Самое жуткое, что этот контраст не вызывал диссонанса ни у него, ни у меня.
— Светлая, ты поняла, зачем я взял тебя с собой этим утром? — поинтересовался Айлин, пока мы возвращались в покои.
— Продемонстрировать, что бывает с теми, кто переходит тебе дорогу и показать, что этого не случилось бы, останься я в комнате, — угрюмо отозвалась я. — Знаешь, склонна согласиться с характеристикой Вэлари. Надеюсь, на сегодня ты убил всех, кого задумал?
— Всех, кого хотел убить в твоём присутствии, — поправил князь. — Составишь мне компанию за завтраком?
— Нет! — я слегка позеленела. — Я не голодна.
— Как пожелаешь, — настаивать мужчина не стал. — Побудь до обеда в покоях, у меня дела. А после я в твоём распоряжении до самого вечера.
Оставив меня в комнате, он ушёл. Я обессилено опустилась на диван. День едва начался, а мне уже казалось, что он длится вечность. Жестокость Айлина, которую он в очередной раз продемонстрировал сегодня, была обоснованной, но, господи, как же сложно было принять это, как должное. Князь никогда не стремился показаться лучше, чем он есть, да и с чего ему было это делать? Не скрывал, что умеет быть жестоким и карает без снисхождения. И всё равно я чувствовала себя потерянной каждый раз, когда видела, с какой лёгкостью он обрывает чужую жизнь.