И он встал.
Фридрих вздохнул, когда фигура Брумзеля растворилась в чаду. Он остался один с этими болтушками-сплетницами.
— А потом в дерево с нами по соседству въехал жук-навозник. Серьезно, навозник! Следующим наверняка короед будет — становится всё хуже и хуже! Нет, я ничего против жуков не имею, — поспешно добавила тетушка, искоса поглядывая на жука-оленя, который был намного больше ее.
— Вот точно, с юга они все понаехали, весь этот сброд, — поддакнула саранча. — Я на прошлой неделе скарабея видела. Здесь, в Голове!
— Вот-вот, день ото дня хуже становится! Но мы тут всё болтаем и болтаем, — сказала вдруг старушка, поворачиваясь к Фридриху, — а у вас, молодой человек, наверняка тоже есть что порассказать. Вы сами откуда?
Фридрих вздрогнул.
— Я? О, я с Севера. Из… э-эм… Ласточкиной Горки.
— Из Ласточкиной Горки, значит. Это ж очень далеко отсюда! Но для вас это наверняка пустяки, с вашей-то профессией, — затрещала саранча. — И что новенького у вас на Севере?
— Ой, да я мало чего могу рассказать, — ответил Фридрих. Под любопытными взглядами окружающих вранье так легко стало слетать с языка, что ему самому было приятно себя слушать. — Я очень давно на Севере не был. Там со мной приключилась несчастная любовь, понимаете, вспоминать не хочется… поэтому я давно в Ласточкину Горку не наведывался. — Он печально смотрел в кружку с пивом. — Я почти все время провожу в воздухе, в разъездах с моим напарником. От жизни на земле я отрекся.
Саранча с тетушкой на пару сочувственно зацокали.
— Понимаю, любовь, в вашем возрасте… Но вы обязательно встретите кого-нибудь еще, — предрекла саранча. — Вы еще так молоды!
Фридрих трагически вздохнул, не отрываясь от созерцания своего стакана.
Тут в разговор включился жук-олень.
— Раз вы так много бываете на Севере, скажите, вы никогда не встречали Белую Фею?
— Губерт, не болтай глупостей, — строго сказала бабенка.
— С чего это глупости? Соглядатаи-то действительно есть, — не отступал жук-олень. — Значит, и Белая Фея существует.
— Что за фея? Что за соглядатаи? — спросил Фридрих.
Рогач, увидев озабоченность на лице тетушки, ухмыльнулся и продекламировал:
Белая Фея —
снега белее,
руки ее черны.
Тихо ночью крадется —
что послушать найдется:
уши растут из стены.
Знаете эти строки?
— Уши растут из стены? — недоверчиво переспросил Фридрих вместо ответа.
— Ну да. Это не в буквальном смысле. Это про то, что тайные соглядатаи обо всем ей сообщают.
Фридрих посмотрел на стену, как будто ожидая, что там в любой момент может появиться ухо.
— По почте или как?
— Нет-нет, — отозвался жук. — Передают всё от соглядатая к соглядатаю. Почтового адреса у нее, конечно, нет. Это ведь женщина с тысячью имен! Представьте, в какой хаос бы погрузилась от этого почта.