Нозиков, хоть и не крестился, некогда было, но тоже махал руками изрядно. И скорее именно его движения, подсказывающие комендорам убавить или прибавить прицел, возымели куда как большее действие, нежели чем религиозный порыв командира «Алмаза» – пошли попадания в уже «поймавший» снаряд в трубу миноносец, а лидирующий отряд истребитель рыскнул по курсу и внезапно «раскорячился», сбросив ход.
Ответный огонь с таких неустойчивых корабликов вреда крейсеру не причинил – попаданий пока что не было. Чагин стоял перед трудным выбором – дать радио на «Богатырь» или попробовать утопить самураев в одиночку, забрав себе все лавры. Тем более всё так хорошо складывалось – за четверть часа получили заметные повреждения два неприятельских миноносца. Но брошенное Нозиковым: «Начинается веселье, против нас примерно шестнадцать трёхдюймовок» – побудило командира «крейсера-яхты» к активным действиям.
– Радио на «Богатырь», – ведём бой против четырёх больших японских истребителей. Два – нового типа, вооружение по шесть трёхдюймовых орудий.
Предусмотрительный Стемман, получив телеграмму от Чагина, был готов сразу же дать полный ход. «Богатырь» наскоро залатанный умельцами с «Камчатки», понёсся на выручку «Алмазу». Правда шестидюймовок вместо дюжины крейсер нёс одиннадцать, но разве это могло изменить планы командира и экипажа героического корабля? Двадцать один узел «Богатырь» выдал без напряжения…
«Алмаз» меж тем «притормозил», не отпуская далеко потерявший ход миноносец. Немецкие снаряды взрывались исправно и вскоре маленький кораблик запылал. Его собратья, не желали выходить из боя и спасаться бегством и палили по «крейсеру-яхте» часто, но к счастью малорезультативно. Впрочем, осколками от близкого накрытия посекло расчёт кормового орудия правого борта и Нозиков, тоже поймавший «свой» осколок, парой коротких и энергичных фраз «перегнал» к замолкшей пушке прислугу от левого борта и встал за наводчика.
– Ребята, – проорал окровавленный лейтенант подбежавшим артиллеристам, – бьём по концевому, он самый опасный сейчас, двух мы считай уже выбили, надо и оставшихся зацепить. Подавай!
Развив рекордную скорострельность орудие под управлением Нозикова заставило четвёртый, доселе не пострадавший миноносец изменить курс, что, впрочем, не спасло от пары попаданий, прилежно зафиксированных сигнальщиками «Алмаза». На потерявшем ход головном миноносце начал рваться боезапас, однако три его «коллеги» не спешили на помощь, не рвались снимать экипаж. А дымы от летящего к месту боя «Богатыря» были видны уже не только расположившимся «на верхотуре» сигнальщикам, но и артиллеристам, не снижающим темп стрельбы.