— Совершенно верно, я желаю справедливой мести, — улыбнулся Странник, — я знаю, кого ты подозреваешь в убийстве… Если ты не сумеешь узнать убийцу, я отомщу всем… По закону мести жизнь должна быть отомщена!
Ежели наш гость тот, кем представился, у меня нет причин сомневаться в серьезности его намерений, поскольку мне довелось познакомиться с законами горных народов. Я безуспешно пытался всмотреться в лицо собеседника, скрываемое полумраком. Увы, после ранения мои глаза слабо видят в темноте. Возможно, его внешность была бы приятнее, если бы не шрамы на хмуром лице. Сколько ему лет? Он едва ли старше меня.
— Говорят, юный Вышегородцев боится убийцы? — насмешливо произнес Странник. — Вместо того, чтобы мстить за брата, он трусливо прячется… А как бы ты поступил на моем месте? Я знаю, если бы убили кого-то из твоих родных, ты бы отомстил… Жестоко отомстил… Вы лживо притворяетесь мирными людьми, а на самом деле законы мести вам не чужды… Иногда ваша месть может стать страшнее удара кинжала… Вы любите обрекать людей на вечный позор… А вечный позор страшнее удара кинжала…
Мне не нравились подобные рассуждения. Особенно я не желал слушать никаких предположений об убийстве моих близких.
— Поэтому вы решились избрать жизнь в горах? — поинтересовался я.
— Да, законы черкесов, которые могут показаться жестокими, справедливее светской казуистики, — твердо ответил он, — я прожил в горах более пяти лет…
— Значит, вам неприятны светские люди, — с пониманием кивнул я.
— Какое уважение может вызывать общество, которым правят ничтожества вроде Вышегородцева! — с презрением произнес он. — Я встречусь с ним! Не бойся, я не убью его… пока не убью…
— Зачем ты говоришь мне о своих желаниях мстить? — удивленно спросил я. — Ведь я могу помешать тебе…
Мы спокойно смотрели в глаза друг другу. Я чувствовал, что собеседник не испытывает ко мне ненависти.
— Помешать? — передразнил он. — Дабы помешать, ты должен убить меня. Нет, ты не убьешь меня. Ты думаешь, будто мне что-то известно об истинном убийце, я для тебя возможный свидетель…
Он рассмеялся.
— Мне понравилась женщина Вышегородцева, — произнес «горец» задумчиво.
— Ты думаешь, что князь убит? — спросил я, мне стало неловко слушать комплименты госпоже Кравцовой.
— Не могу знать… — ответил он печально, — знаю только, что мой брат не посмел бы убить человека, спасшего его жизнь…
Любопытно, названный брат утверждает, что Сайхан не убивал князя? Если он не лжет, следствие будет еще более запутанным.
Я ненавязчиво завел беседу о жизни горцев, о тяготах горных странствий. Мой собеседник ни разу не ошибся, показав себя человеком бывалым.