- Случилось чего? - встревоженно спросила Ксения.
- Да нет покуда, но может случиться. Уж больно своенравная девка растет. Пока маленькая это забавно, а вот заневестится, хлебнет горя.
- Отчего это? - закручинилась игуменья.
- Разбаловали... ну ладно, я и разбаловал. Сама знаешь мои дети далеко, а Машка рядом. Авдотья перечить и думать не смеет, а Анисим тот еще жук...
- Ты обещал ее за море увезти.
- Хоть в Стокгольме, хоть в Мекленбурге судьба у нее все равно одна - женская! Да и неспокойно в Европе скоро будет. Вон в Чехии уже заполыхало.
- А от меня чего хочешь?
- Не знаю Ксения, а только повязала нас с тобой эта девочка.
- Жалеешь, поди, что искать ее взялся?
- Нет, царевна, много есть дел, о которых жалею, а про это нет. Она мне как дочка теперь.
- Странный ты.
- Разве?
- Еще как. Роду ты высокого и престол тебе с отрочества уготован был, а ты его, как и не хотел вовсе, а потому тебе судьба, словно в наказание другой дала.
- В наказание?
- А как же, тебе ведь трон в тягость! Тебе бы коня, да ветер в лицо, да саблю в руки! Ты ведь и строишь, если чего, так смотришь, как оборонять будешь. А если ремесло или хитрость* какую заводишь, так для того чтобы рати водить способнее. Слух прошел, будто королевич Владислав войско собирает на Москву идти... а был бы поумнее он, так сидел бы дома, да не будил лиха. Потому что тебе это только и надобно и ты этого похода ждешь больше него!
- Эко ты...
- Подожди царь православный, не закончила я еще! Молод ты и собой хорош и женщины тебя любят и ты их. Да только ни одной из них ты счастливой сделать не сможешь и не потому что человек ты плохой, а просто судьба у тебя такая. И коли ты добра Марии желаешь - оставь ее в покое! Пусть растет, как растет, пусть не знает кто ее родители, лучше ей так будет.
- Отчего же лучше?
- Да оттого, что близ престола - близ смерти! Я через то, сколько горя приняла и потому единственной своей дочери такой участи не желаю. Потому и видеться с ней не хочу и забота наша с тобой ей не нужна. Уж если Господь ее до сих пор хранил, так неужели ты в гордыни своей думаешь, что лучше с тем справишься? О детях хочешь заботиться? Так о своих побеспокойся герцог-странник. Если бы ты хотел этого, так давно бы и жену сюда привез и детей и в купель их волоком затащил!
Голос царской дочери сорвался, и она замолчала, но уже скоро справилась с волнением и закончила, как ни в чем, ни бывало:
- Что еще посмотреть хочешь в обители нашей, государь?
- Да посмотрел уж на все, - вздохнул я, - разве что спросить хотел, прочие насельницы как поживают?