– Ты не сказала ей, что сто процентов – это слишком много?
– Ну, а как же иначе?
Они улыбнулись друг другу. Правда, когда завиднелось кафе, где Куин назначил встречу, улыбка с лица Софии исчезла.
Может быть, он показался ей таким привлекательным, потому что она очень устала после перелета? Хотелось бы надеяться на это.
– Как твои колени? – поинтересовалась Жасмин. Этот вопрос волновал ее больше, чем Куин.
У Софии были травмы, характерные для всех танцоров. Балет – травмоопасное дело, и никто заранее не знает, когда закончит свою карьеру.
София тоже очень боялась этого, особенно когда вспоминала, какую дьявольскую сделку заключила с отцом. Через несколько месяцев после смерти матери отец отказался отправлять ее в балетную школу Санкт-Петербурга, как того хотела мать. Он настаивал на том, чтобы дочь завершила свое образование в Штатах. София несколько недель плакала и умоляла его. Он наконец сдался, согласившись отправить ее учиться в Россию, хотя и с одним условием: когда ее танцевальная карьера завершится, ей придется работать на него.
Но, к счастью, этого не случится. Отец не имеет права принудить ее к выполнению обещания, которое она дала, будучи подростком. Однако София не знала, чем будет заниматься после завершения балетной карьеры, и это ее очень беспокоило. Оставаться в столь дорогом городе ей представлялось невозможным.
– Меня тревожила боль в колене, когда я выступала в Киеве, но я справилась с ней.
– Будь внимательнее к себе, – предупредила Жасмин. – Здоровье важнее, чем Идрис и весь его балет.
– Наоборот, Идрис и его балет – это мой пропуск в жизнь после завершения танцевальной карьеры. – София отдавала себе отчет в том, что блистательная роль в постановке выдающегося хореографа полностью изменит ее статус в танцевальном мире. Она сможет осуществить задуманный проект. И потому необходима поддержка такого человека, как он. Вот и приходится терпеть боль в колене.
Жасмин рассмеялась:
– Ты такая же, какая была в девять лет. У тебя всегда существует какой-то план.
София остановилась перед кафе, схватив Жасмин за руку.
– Только не с Куином МакНейлом, нет. – Ее не страшили его деньги. Но в нем было нечто такое, что волновало ее.
Была ли это физическая привлекательность? Или это инстинкт, который твердил, что ему нельзя доверять?
Дверь кафе открылась, и до них донеслись аромат кофе и запах свежевыпеченных булочек. Желудок Софии скрутили голодные спазмы. Ей приходится соблюдать диету, а о картошке фри и пицце остается только мечтать.
– Он обычный мужчина, такой же, как все прочие, хотя и миллионер. – Взяв Софию за руку, Жасмин потянула ее за собой. – Пойдем. Я уточню некоторые детали, а потом оставлю вас.