Наконец Гэб оторвал взгляд от экрана мобильника и хмуро посмотрел на присланного Тейлором бойца.
— Значит, Сэм? — спросил он.
— Да, Гэб. Увы, — ответил Ястреб с кислой миной.
«Сэмом» Сергея Мамонтова звали, чтобы лишний раз не озвучивать имя и фамилию. То же самое касалось и Гэба, которого взаправду звали Глен Богут. Он был старый австралиец, всю жизнь проведший в боях бок о бок с генералом Тейлором. И пусть сейчас ликвидатор уже фактически пребывал на пенсии, лидер Легиона нередко обращался к старому другу за помощью. Сэм и Гэб считались мастерами экстра-класса, единственными в своем роде, и на этой почве порядком сблизились.
И вот теперь один получил заказ устранить второго. А ведь еще недавно они вместе рыбачили, выпивали по два графина…
Богут налил себе до краев, даже не глянув на собеседника, залпом осушил рюмку. Поморщился, зажмурился на пару мгновений, а потом смахнул скупую слезу и сказал, уже поднимаясь:
— Привет своим.
Ястреб молча кивнул. Он ничуть не удивился, что Богут ушел так быстро и сказал так мало. Единственное, что немного выбивалось из привычной картины, — это растерянность во взгляде ликвидатора в первую секунду после того, как он прочел имя будущей жертвы. Доселе он никому не позволял усомниться в твердости характера, но тут даже этот стальной человек слегка поплыл. Впрочем, оно и не удивительно: речь ведь шла пусть не о друге, но о довольно близком человеке, которого Богут вдобавок научил за годы знакомства нескольким собственным трюкам.
Ястреб не знал, что побудило Мамонта на предательство. Умом он понимал, что дело, скорее всего, в деньгах: Синдикат щедро вознаграждал сподвижников, готовых любым способом поддержать борьбу Эдварда против Легиона. Однако поверить в то, что такой принципиальный человек, как Сергей, способен изменить идеалам из-за стопки зеленых бумажек, было чертовски трудно. Стремление срубить побольше бабла могло объяснить только внезапно возникшее желание уйти на покой; по крайней мере, Ястреб слышал немало историй про киллеров, «завязавших» таким образом, — пойдя против собственной совести ради заветного миллиончика долларов на счете в швейцарском банке.
Что сейчас творится в голове у Богута? Чем заняты его мысли? Планированием грядущей операции? Или же воспоминаниями о знакомстве, о редких встречах, о словах, которые говорили друг другу эти два человека с весьма схожими судьбами?
«Надо было выпить еще», — думал Глен, входя в пустую кабину лифта и нажимая кнопку с цифрой «один».
2031 г., Эль-Бурган, Кувейт
— Седьмой, прием! — донеслось в наушнике Билла Гентентона.