Метрополис. Индийская гробница (Харбоу) - страница 44
— Только очень важное, пожалуйста, — сказал Фредерсен резко.
Но Олерт нисколько не смутился.
— Так как я думаю, что сегодня ночью будет принято решение…
Он замолчал и вопросительно посмотрел на Джо Фредерсена. Но Джо Фредерсен ничего не говорил.
— …я прошу вас повторить ваше распоряжение о том, чтобы не принимать никаких особых мер, — докончил свою фразу Олерт.
Джо Фредерсен откинулся в своем кресле.
— Мне кажется, мои распоряжения достаточно ясны. Я желаю, чтобы рабочим не мешали, что бы ни случилось и какие бы последствия не имело их возмущение. Я провоцирую это восстание, потому, что его нельзя удержать и потому что я предпочитаю сам установить время его возникновения. Если дело не ограничится одними словами, если им необходимо разрушать, чтобы поверить в себя, пусть они разрушают. Все это я уже говорил вам и просил вас сообщить об этом кому следует. Я бы не хотел повторять свои слова в третий раз. Еще что?
— События в Иошивари.
— Я собираюсь к Ротвангу. Он должен будет объяснить мне эти события. Если произойдет что-нибудь непредвиденное, вы застанете меня в течение двух ближайших часов у него.
Олерт поклонился и направился к двери.
— Еще одно, — сказал Дон Фредерсен, и голос его стал мягким. — Если мой сын будет обеспокоен тем, что случится сегодня, ночью… я прошу его не волноваться и доверять мне.
Олерт снова молча поклонился и вышел.
Через несколько минут Джо Фредерсен поехал к Ротвангу…
ГЛАВА XI
Был час ночи. Джо Фредерсен пришел в дом своей матери.
Это был маленький крестьянский домик, одноэтажный, с крытой соломой крышей. Перед ним стоял большой орешник. Дом окружал сад, где было много лилий и мальв.
Мать Джо Фредерсена имела одного только сына и горячо любила его.
Но создатель исполинского Метрополиса и Новой Вавилонской Башни стал чужд ей, и она была враждебна ему.
Она пыталась бороться с сыном и с его делом. Но когда она в гневе поклялась ему, что до последнего своего дня будет жить в своем маленьком доме под соломенной крышей в тени орешника, он перенес и дом, и дерево, и цветущий сад на крышу каменного колосса, который высился неподалеку от Новой Вавилонской Башни. Орешник чахнул целый год, но затем отравился.
Джо Фредерсен застал свою мать, как заставал ее всегда: в широком мягком кресле у открытого окна, с темным пледом на парализованных коленях.
Они больше не подавали друг другу руки.
— Как поживаешь, мать? — спросил Джо Фредерсен.
Она внимательно посмотрела на. него.
— Что ты хочешь, Джо, — спросила она.
Он сел возле неё и опустил голову на руки.
— Мне нужен твой совет, мать, — сказал он. — Дело идет о Фредере…