Но, казалось, что рот его был завязан толстой шалью.
Он не слышал своего голоса, слабый шёпот вылетал из его уст.
Брингер схватился обеими руками за голову.
— Что со мною? Не схожу ли я с ума? — подумал он. Пустился бежать, сослепу, в синеве сумерек, споткнулся, упал, поднялся и бежал дальше. Закричал громко за плотно сжатыми губами, боясь эха:
— Ирен! Ирен!
Но та не отвечала.
Он попал в зал, похожий на сад, где по середине поднималась тонкая серебристая струйка фонтана, звеня рассыпавшая в мраморном бассейне. Из влажной земли росли пальмы, отдаваясь темноте своими волшебными веерами листьев, словно живые существа, сладострастно изгибаясь назад и распростерши руки…
Дальше виднелась безжизненная анфилада комнат. Все помещение дворца казалось вымершим.
Не находился ли он, на самом деле, один в этой пустоте, окруженной стенами? Один, с призрачным голосом, звавшим его, как любовь?!
Может быть этот призыв был лишь знаком, единственным знаком, который осмелилась дать Ирен, ожидавшая теперь, что он придет и разыщет ее? Возможно, что она молчала потому, что ее ответ грозил бы им обоим опасностью?
— Я не буду звать ее больше — подумал он. — Я заклинаю тебя, милая, дай мне какой-нибудь знак о себе, если ты находишься вблизи меня.
Он вздрогнул и закусил губу.
— Я схожу с ума…
Брингер оглянулся. Куда ни проникал его взор, — виднелась лишь бесконечная цепь комнат, бесконечность мрамора. Все было освещено. Стояла мертвая тишина. Проклятие одиночества не могло бы быть более полным. На человека, находящего среди этой тишины, нашло вдруг непреодолимое искушение, нарушить горячим страстным призывом эту невыносимую тишину.
И он закричал, потрясая руками, точно разрывая удерживающие их оковы:
— Ирен!!
И, удерживая дыхание, он услышал, как голос Ирен ответил ему:
— Я здесь! Здесь!
Ему хотелось спросить: — Где же? где ты? — Но лишь губы его двигались беззвучно. Он сделал движение руками. Совсем в конце колоннады, увидел он женскую фигуру, еле заметную, промелькнувшую под лучом света и затем скрывшуюся.
Он побежал как гонимый олень, добежал до места, где узрел ее, увидел вновь ее скользящий, исчезающий силуэт, поднимающийся по какой-то узкой лестнице и устремился туда. Ступени были высоки, трудны, не одинаковы и вели на плоскую кровлю. Когда он добрался туда, то увидел, как образ женщины, им преследуемый, медленно и бесшумно исчез за краем крыши, точно она хотела ступить на рог луны, видневшийся на уровне кровли. Она подняла руки, как бы для странного, чуждого приветствия и… пропала, подобно вздоху, в пространстве.