А. Лайне отмечает: «Авторы проекта предполагали наделять участками только тех, кто был способен вести хозяйственную деятельность, однако для населения Восточной Карелии (имелось в виду национальное население. — С. В.) и соплеменников-эмигрантов считалось возможным дать послабление в этом вопросе. Земельные владения не должны были превышать размеры, необходимые для обеспечения благосостояния семьи крестьянина. Максимальная площадь участка, образовавшегося из полевого и лесного угодий, составляла бы 30 гектаров. Лесное угодье должно было быть таким, чтобы в год на нем можно было бы вырубить не менее 70 и не более 250 кубометров древесины. Чем больше владелец получал леса, тем меньше поля, и наоборот. Водоемы Восточной Карелии должны были остаться в государственной собственности»[221].
Данный план должен был реализовываться в послевоенное время. В период оккупации Советской Карелии было принято решение выделять населению участки во временное пользование (бесплатно) или в аренду. Для осуществления передачи земли в частную собственность главнокомандующий К. Маннергейм 29 января 1942 г. издал приказ, по которому в Карелии землю могли дать во временное пользование живущим или жившим там карелам, родственным финнам по национальности людям, а также жителям Финляндии, которые были способны ее обрабатывать. Такого права русские были лишены[222].
Исследуя данную проблему, А. Лайне пишет: «Через месяц в письме коменданта Военного управления были даны разъяснения по этому вопросу. Наделение участками не должно было вызвать снижения уровня сельскохозяйственного производства, поэтому администрации предписывалось "тщательно выяснить, какие полевые площади Военное управление могло наиболее производительно обрабатывать". Иными словами, в военное время, когда необходимо было снабжать армию, военнопленных и заключенных, ставка первоначально делалась на общественные хозяйства, о создании наиболее благоприятных условий для личных хозяйств речи тогда не велось. В письме также оговаривалось ограничение размеров участка: он не должен быть больше, чем его получатель мог нормально обрабатывать. Ненационалы не могли стать пользователями земли. Для финнов это, впрочем, тоже не было предусмотрено, за исключением личного состава Военного управления и работавших в Восточной Карелии продавцов, учителей и др.»[223].
К этой же проблеме обращался и другой финляндский исследователь Х. Сеппяля, который в своей работе «Финляндия как оккупант в 1941–1944 годах» отмечает: «На основании приказа Главнокомандующего приступили к разделу земли. Посевные площади были распределены так, что у Военного управления оказалось 24 323 гектара, у действующих военных подразделений — 11 734 и у частных землевладельцев — 7 563 гектара. Всего 43 620 гектаров. Цифры говорят о том, что из Военного управления получился крупный землевладелец… Раздача земель в частное пользование продолжалась, поскольку опыт их использования оказался положительным. К концу оккупации в частном пользовании было уже 12 722 гектара обрабатываемых земель»