. К концу 1943 г. к церкви приобщилось 48 процентов находившегося на свободе населения Восточной Карелии, из них национального — 66 процентов, ненационального — 24 процента. Православную церковь посещало 45 процентов населения, лютеранскую — 3 процента
[320]. Эти цифры показывают, что традиционная православная вера оставалась для карел определяющей и в годы оккупации. Сами финские исследователи признают, что религиозное воспитание на протяжении трех лет не в силах было перебороть веру местного населения в правоту советского строя, религиозная работа тоже не дала заметных результатов
[321].
Попытка финнизации карельского населения ярко проявилась и в топонимике. Отдел просвещения Военного управления Восточной Карелии, ведавший изменением названий, уже в августе 1941 г. предложил переименовать Петрозаводск в Яанислинна (Крепость на Онего), а Кемь — в Виенанлинна (Крепость Беломорья). Это обосновывалось великофинляндскими мотивами. Кемь (Кеми) в Финляндии уже была, а в будущей Великой Финляндии два одноименных города было ни к чему. Петрозаводск считался названием русского происхождения. Было решено дать эти новые имена городам сразу после их захвата.
Петрозаводск был переименован 1 октября 1941 г., а Кемь переименовать не удалось, так как финские войска не смогли взять город. Используя карельское название Олонца (Аунус), по инициативе Военного управления город переименовали в Аунуслинна (Крепость Олонии). На некоторых финских картах военного времени можно увидеть, что и Лодейное Поле, которого не достигли финские войска, было переименовано в Пеллонлинна.
Осенью 1941 г. ВУВК направило в оккупированные районы рекомендательные списки о переименовании улиц в городах и селах Восточной Карелии в честь героев так называемых племенных войн и происходящей войны, а также героев национального эпоса «Калевала».
Новые названия улиц в Петрозаводске были утверждены Военным управлением Восточной Карелии в конце 1942 г. Их оказалось около 90. Так, ул. Ленина была переименована в Карельскую, ул. Герцена — в Олонецкую, ул. Кирова — в Калевальскую, ул. Анохина — в Егерскую, ул. Дзержинского стала носить имя Вяйнямейнена, ул. Комсомольская — Сампо, ул. Горького — Воина-соплеменника и т. д.
Финляндский исследователь Ю. Куломаа, раскрывая основные направления национальной политики финских оккупационных властей, отмечает: «"Финнизация" города (имеется в виду Петрозаводск. — С. В.) включала в себя также и удаление из общественных мест памятников советским вождям, о чем в ноябре 1941 г. был отдан соответствующий приказ. Монументы Ленина и Кирова, а также другие советские памятники подлежали демонтажу без повреждения их частей и складированию с целью их дальнейшего использования. Не было необходимости сохранять только памятник Сталину на краю площади Кирова, и отдельными частями этого монумента была заполнена находившаяся рядом большая яма. Художественные скульптуры, напротив, должны были остаться на местах. Весной 1942 г. наиболее ценные экспонаты Карельского государственного музея были отобраны для отправки в запасники Хельсинкского музея "Атенеум" и Военного музея Финляндии»