Муська, кружила вокруг, заставив лося двигаться, чтобы не потерять возможности нанести удар передними ногами.
Я шаг за шагом подходил все ближе и ближе, пока не решил, что пора стрелять. Мне удалось натянуть тетиву к уголку рта. Тогда я даже этого не заметил. Стрела рассекла воздух и вонзилась в бок лося. Он перепрыгнул через волчицу и скрылся в ельнике. Муська побежала за ним.
Наложив вторую стрелу, я медленно пошел вдоль цепочки волчьих следов. Стрелять второй раз не пришлось. Вскоре я наткнулся на издыхающего лося. Он лежал, уткнувшись рогами в землю. Стрела торчала под лопаткой, войдя в тело рогача почти по оперение.
Волчица бегала вокруг, покусывая трофей то за ногу, то за живот.
Радовался ли я тогда?
Восторг был скоротечен, подобен оргазму, после секса в общественном месте. Когда тут же осматриваешься, пытаясь понять, а были ли нежелательные свидетели? Испортил себе праздник души одной только мыслью: «Как я сам его потащу?»
Понятно, что никак…
Взяв морду волчицы в ладони, заглянул в лукавые глазенки и несколько раз произнес: «Охраняй!»
Так, на всякий случай…
Но пробежав к стойбищу большую часть пути, рядом ее так и не увидел.
Едва заметил дым от костра, закричал:
— Я убил лося!
В ответ зазвучали детские голоса:
— Лоло убил! Лоло убил!
Навстречу мне бежали женщины и дети.
Обратный путь к ельнику мне показался очень долгим. Все-таки зря женщины позволили детям пойти с нами.
Возможно, на этот раз просто повезло. Но лось лежал там, где я его оставил. Рядом сидела Муська.
Всю дорогу переживал, опасался обнаружить у трофея хищников-мародеров и волновался о волчице. Хоть и доросла она до размеров взрослого волка, но все еще оставалась щенком.
Женщины ходили кругами вокруг сохатого, причитая, какой я молодец! Теперь их «Лоло» звучало для моих ушей приятно.
Тащить тушу самца было тяжело. Он весил пятьсот или шестьсот килограмм. Постоянно цепляющиеся за крупные ветки и лежащие на земле деревья ветвистые рога задерживали нас не меньше, чем необходимость обходить холмы и ямы.
К стойбищу подошли уже в сумерках. Навстречу нам вышли встревоженные мужчины. Они вернулись недавно и как раз обсуждали, идти ли по нашим следам или предпринять что-нибудь другое. Недоумевали, что побудило женщин и детей убежать в лес?
Кстати на этот раз им не удалось ничего добыть. Понятное дело: за подлеском не спрятаться, не обойти скрытно стадо. На снегу все не белое становится заметнее.
Еще веселей мне стало, когда Той понял, что лося я завалил из «игрушки». Ну, хоть как-нибудь смутился бы! А ему, что с гуся вода, снова слышу: