Этим летом и осенью не единожды выезжал с атаманом на переговоры с гетманами Самойловичем (однофамилец, но не родственник нашему куренному атаману), Дорошенко и Гоголем, сменившим Ханенко. Сирко предпринял серьезные меры к преодолению раздрая в казацком братстве, применил все свое влияние на противостоящих гетманов, чтобы хоть в какой-то мере унять вражду между ними. Особенно усердно он общался с правобережными гетманами, Дорошенко и Гоголем, склонял к союзу с московским государством, не идти ратью на левобережных братьев, объединиться в скорой войне против Османской империи. По нашим сведениям, османский падишах Мехмед IV в следующем году намеревается огромным войском пойти через наши земли в Московию и Речь Посполитою, войны с ним нам не избежать, но не друг против друга.
В прежней истории Дорошенко принял сторону осман, со своим войском воевал против русских полков Ромодановского и казаков Самойловича, был разбит ими, взят в плен, а потом сослан в Вятку. Сирко, не раскрывая источник такой информации, поведал о ней правобережному гетману, сумел убедить принять сторону Московии. К царю и его наместнику в Малороссии Ромодановскому от Дорошенко были с послами направлены грамоты о готовности принять "царскую руку", присягнуть в верности. Подобная процедура была проведена в ноябре 1675 года в Чигирине, резиденции Дорошенко, в присутствии царского наместника, гетмана Самойловича, кошевого атамана. Дорошенко принес клятву верности московскому государю, передал Ромодановскому клейноды - символы гетманской власти. Единым гетманом Право и Левобережных гетманств царским указом назначен Самойлович, верный слуга царю. Правда, такому примеру не последовал Гоголь, приверженец Речи Посполитою, но первый шаг к объединению Днепровского казачества сделан, заслуга Сирко в нем велика.
Как и предлагал кошевой, я стал при нем послом для особых поручений, побывал в Москве, в Малороссийском, Посольском и других приказах. Виделся со своими старыми знакомыми, Салтыковым и Матвеевым, они меня признали, отнеслись без особой приязни, но и без вражды. Не раз заезжал в Батурин к Самойловичу, к Гоголю в Умань, довелось побывать и в Варшаве, вручил грамоту от атамана королю Яну III Собескому. Вначале они отнеслись с недоумением к юному посланнику, даже пытались выведать у меня некие секреты Сирко, но я держался предписанных кошевым указаний, лишнего не болтал. Вскоре привыкли, общались свободнее, расспрашивали о делах в Сечи, интересовались моим мнением по разным вопросам. Я отвечал осторожно, но некоторые мысли о необходимости объединения казаков высказал, с доводами и примерами. Думаю, наше общение пошло на пользу переговорам гетманов с атаманом, мое участие отметил Дорошенко в частной беседе с Сирко, об этом мне сказал сам кошевой, похвалил за уместное вмешательство.